Вектор

Мог ли я заставить брата усомниться в себе, отчего ему пришлось бы искать методы моего контроля, дабы достигнуть цели? Злость стала настолько обыденной, что я всегда ощущаю, как выплескиваю ненависть к окружению, и мои слова могли прозвучать агрессивно. Хотя что есть агрессивность в месте, где существует лишь такое понятие, как выживание и ничто другое? Он должен понимать меня в обоих случаях, так что теперь все дело в том, насколько я могу довериться его рациональности, ведь Тобин уже оказался манекеном для диалога. И пусть так случится снова, особенно если это мой брат, главное – чтобы это продолжалось достаточное время.

Вокруг нас происходит то же, что и всегда. Многие обитатели убивают друг друга за территорию, которая их и породила, позволив кардинально сменить популяцию населения. Все коридоры и многие помещения, словно шаблоны, сменяют друг друга, и каждый новый сегмент окружения заставляет немного поверить в хождение по кругу, ведь на глаза не попадается ничего, чего бы я не видел ранее. Одни пытаются выжить, вторые пытаются выжить за счет первых – круговорот жизни, непригодный для человека, который хочет социальных норм развитого мира. И если такое произошло с огромной станцией Вектор, то что будет с целой планетой? Насколько быстро история человечества станет хрониками далеко не идеального мира, который для любого следующего поколения будет чужим? Особенно когда спустя столетия сама станция Вектор будет страшилкой для детей или, наоборот, идолом для поклонения людей, чья жизнь будет по здешним заветам. И кто тогда вспомнит всех нас, людей, которые отдали свои жизни ради рождения нового мира, которого они не хотели? Цена истории, цена прогресса и происходящее вокруг усердно доказывают, как создается новый стандарт, для которого человечество – лишь средство для разнообразия, пополнения трофеев и собственного опыта.

– Я горжусь тобой, ты же знаешь, – начала Наоми, появившись, как всегда, из ниоткуда. – Ты усердно пытаешься доказать себе, что все необходимое для твоего покоя – это уступить согласие с правилами и плыть по течению. Ожидая момента, когда все разом закончится, даже если ты сдашь позиции в борьбе за власть над сознанием.

– Ты появилась лишь ради этого? – негромко спросил я, чтобы не услышал брат.

– Да, я хочу знать, как ты планируешь выкручиваться из ситуации, когда шанс на смелое спасение превратится в мясорубку с тобой в главной роли. Думаешь, что сможешь стать нормальным и умереть человеком?

– И ради этого ты снова предо мной – чтобы узнать то, что ты и так знаешь? Я думаю, дело в другом: тебя бесит то, что я делаю, и ты теряешь контроль надо мной. Как и то, что твои убеждения в познании меня оказались несколько разочаровывающими.

– Ты меня переоцениваешь. Но приму этот комплимент, ведь что еще мне остается, кроме как получать наслаждение. И раз уж ты не хочешь воспринимать меня как советника, ответь вот на какой вопрос: что ты будешь делать, когда поймешь, как этот твой новый мир тоже не совсем настоящий? Ведь ты прекрасно понимаешь, все явно не так гладко, как должно быть. Словно заноза, застрявшая в мозгу: ты знаешь, она есть, но не можешь понять, где именно.

– Я ведь допускаю, что Нолан может быть моей галлюцинацией, и ты знаешь, что я знаю, – значит, все как обычно. Ты даешь мне подсказку, которая должна сорвать пелену обмана, поскольку я сам не могу увидеть правду. Так почему бы тебе не сказать прямо сейчас?

– С кем ты говоришь? – резко обернулся ко мне Нолан. – У тебя галлюцинации, верно?

– Да. – Я не хочу ему это говорить, но вряд ли есть выбор. – Есть у меня тут вымышленная подруга, скребущая мозги изнутри.

– У тебя прогресс – ты теперь рассказываешь другим о своих галлюцинациях, а следовательно, еще больше допускаешь мое существование. Спасибо! – Ее довольный тон раздражает меня. – Хочешь правду? – грубо продолжила она, встав прямо перед моим лицом. – Он манипулирует тобой. Он знает, что ты сходишь с ума и можно подталкивать тебя к нужным ему действиям и решениям. И когда настанет время, я скажу тебе: «Я же говорила».

– Эй, ты еще тут? – слегка толкнув меня, спросил брат.

– Да. Да, я в порядке. Она пропала, как всегда. Это такая привычка – приходить и исчезать, когда захочется. Думаю, лучше нам не медлить. А то мало ли, что может со мной произойти.