Веер маскарада (СИ)

«Облизывает ее как слизняк!»

Нервно дернувшись от этой фразы и расплескав на себя остывший чай, я громко крикнула:

— Лая!

Служанка тот час же появилась в дверях, раскрасневшаяся и недовольная, как почтенная матрона при виде непотребства.

— Принеси еще горячего чаю и помоги мне переодеться.

Я встала и пошла к двери, отчетливо чувствуя два взгляда, прожигавших дырки у меня на спине: один — между лопаток, а другой — пониже поясницы. Приказав себе не думать, какой из них кому принадлежит, я поскорее юркнула в гардеробную и спрятала лицо в ряде развешенных вдоль стены платьев.

К возвращению Лаи я смогла взять себя не только в руки, но и приказать телу не подрагивать от странного напряжения. Стены не отгораживали меня от присутствия легардов, но теперь я хотя бы не могла — да и не хотела — знать, о чем они спорят на террасе. Мыслей Кланта я не слышала, а, значит, весь свой запал киашьяр перенес на Трумона.

— Как они вообще посмели врываться к вам, да еще не дав привести себя в надлежащий вид? — хмуро высказалась служанка, помогая мне натянуть простое светло — желтое платье. Как и у всех повседневных нарядов, вырезы на платье отсутствовали, так что ожогов на спине я могла не бояться.

— Лая, а может быть такое, что… по какой-то неведомой причине… — я резко взмахнула в воздухе рукой. — Ну, кто-то может слышать разговоры легардов. Кто-то сторонний.

— Так не бывает, — уверенно отозвалась служанка, затягивая шнуровку на платье.

Согласно хмыкнув, я пообещала себе после ухода легардов еще немного поспать, чтобы избавиться от странной игры воображения. Погрузив ноги в тонкие туфельки без каблука, я вернулась на террасу, исподволь наблюдая за легардами.

Я прошла к креслу и забралась в него с ногами, при этом стараясь не смотреть ни на Кланта, ни на Трумона. Легарды же прожигали друг друга взглядами, способными разрушить все на своем пути. Я с деланным равнодушием вновь взялась за яблоко, но руки не слушались, и нож то и дело норовил соскользнуть с кожицы.

— Я бы желал провести подле вас весь день, моя госпожа, — нежно промолвил Трумон, с наигранным обожанием заглядывая мне в глаза.

«У тебя других дел что ли нет?» — яростно подумал Клант, сжав кулаки.

В этот миг я не видела лица киашьяра, но чувствовала его злость, заострившую скулы и поселившую огонек в синих глазах.

— О, я не хотела бы отнимать у вас столько времени… — в моем голосе откуда-то взялись нотки жеманства, так что даже захотелось отхлестать себя по щекам.

«Вертихвостка!» — оценил мой ответ блондин, лишь заставив меня еще шире улыбнуться Трумону.

— Это высшая награда для меня, — продолжил свою игру лорд, подаваясь вперед, в попытке дотронуться до моей руки. Но я откинулась в кресле, сделав вид, что ничего не заметила.

— Расскажите нам что-нибудь интересное, мой лорд, — предложила и довольно прищурилась, когда Клант сообразил, что, если я даже и играю, то собираюсь растянуть его мучения.

Трумон довольно хмыкнул и шире расставил ноги, словно для разговора ему требовалась устойчивость. Сдержав удивление, я отрезала от очищенного яблока кусочек и медленно положила дольку в рот, довольно наблюдая, как Трумон следит за моими движениями.

Конечно же я, само собой, мало интересовала лорда. Трумон вел свою игру, действуя на нервы киашьяру. В Лессе никто не оставался вне череды хитроумных забав и опасных интриг.

Маленькой девочкой я часто недоумевала, зачем взрослые выдумывают для себя какие-то только им ведомые правила, выискивают врагов и союзников, строят козни. Это было ровно до момента с историей Крунит.

В то время я едва справила первую дюжину лет и считала себя достаточно взрослой для любых разговоров. Вира, конечно, считала иначе, выпроваживая меня всякий раз, когда не хотела затрагивать при мне какую-то тему. Клант и Рэнд в этом отношении всегда были проще. Не раз от них я слышала признание, что они вообще ничего не понимают в людях, а потому не собираются что-то мне запрещать.

Тот вечер я могла вспомнить до мельчайших деталей. Была лютая зима, а здесь, в Элессоне, холодные месяцы всегда казались мне самыми суровыми на всем континенте. Старая королева посмеивалась, рассказывая, как еще молодой девушкой ей пришлось пережидать вьюги на севере, где зимой даже солнце не могло развеять тьму и нестерпимый холод.

В камине жарко бурлил котелок, потому что мне нравилось играть в маленький домик, где нет огромной кухни десятком уровней ниже и где все приходиться делать самим. В большие глиняные чашки мы разливали кипяток, а потом бросали в них высушенные листья и цветы малины. Я зачарованно следила, как разворачиваются скрученные в жгутики листочки и как сухие белые цветы темнеют и оседают на дно.

Тогда-то, думая, что я слишком занята своим малиновым напитком, Клант с братом и обсуждали немолодую уже, но все еще привлекательную леди Крунит. Мне никогда ее не представляли или я ее не запомнила, но описания прочно связали в моем воображении эту легарду с чем-то вкусным, вроде булочек и кренделей.