Ведун Сар

В желании рекса послужить императору ничего удивительного не было. В Рим стекались тысячи наемников, готовых служить империи за хорошую плату. И руг вполне мог быть одним из таких людей. Однако что-то мешало Марку поверить варвару до конца. Возможно, причиной тому было поразительное сходство его нового знакомого с князем Ладо. Правда, сын Меровоя носил волосы до плеч, а руг был подстрижен коротко.

— Если Драгоман тебе откажет, поезжай прямо в Медиолан, к сиятельному Ратмиру, — посоветовал трибун. — Префект готовит вторжение в Галлию и набирает для этой цели людей.

— Спасибо за совет, Марий, — кивнул рекс. — Возможно, я воспользуюсь им в самое ближайшее время.

Предприятие, затеянное Марком, было рискованным, и он отдавал себе в этом отчет. Но более всех рисковала, пожалуй, Веселина, которой предстояло в одиночку выбираться сначала из усадьбы, а потом из города. Тем не менее дочь матроны Пульхерии почти сразу же выразила готовность помочь отважному трибуну.

— Почему? — спросил ее Марк.

— Потому что это дело, угодное богам, — спокойно ответила Веселина.

Более загадочной женщины Марку встречать еще не доводилось. В том, что его новая знакомая — ведьма, он почти не сомневался, но это никак не могло служить препятствием ни дружбе, ни любви. Об этом он сказал Веселине в первый же день их путешествия в Базель.

— Держись от меня подальше, мальчик, — сухо отозвалась надменная красавица. — Так будет лучше и для тебя и для меня.

Марк обиделся. Во-первых, потому, что Веселина назвала его мальчиком, а во-вторых, потому, что она отвергла его любовь. Нельзя сказать, что чувство, вспыхнувшее в груди Марка, было слишком глубоким, но он, разумеется, не мог равнодушно смотреть на столь совершенное тело, не предпринимая попыток им овладеть. К сожалению, сердце красавицы было подернуто таким толстым слоем льда, что трибуну не удалось его растопить, несмотря на все свое природное красноречие. Веселина была старше Марка лет на пять и обладала немалым опытом и знаниями, о которых молодой трибун мог только догадываться.

— Так он назвал себя Саром? — переспросила Веселина, когда поднявшийся к ней в комнату Марк рассказал о состоявшемся разговоре.

— А что в этом удивительного, — пожал плечами трибун. — Я бы назвал его Ладо, если бы он не носил усы.

— Почему?

— Потому что он похож на князя франков как две капли воды.

— Значит, это действительно он, — задумчиво произнесла Веселина.

— Кто он? — не понял Марк.

— Сын Кладовоя, двоюродный брат Ладо. Один из самых лютых врагов сиятельного Ратмира.

— А я посоветовал ему наняться к префекту на службу, — засмеялся Марк.

— Сар не нуждается в деньгах, — покачала головой Веселина. — Он богаче императора.

— И где он взял столько денег? — завистливо прицокнул языком трибун.

— В казне Аттилы, — нехотя отозвалась Веселина. — Он был среди тех вождей, которые разгромили Эллака и разделили между собой богатства, награбленные каганом по всей ойкумене.

— Какая жалость, что я опоздал родиться, — вздохнул Марк. — Глядишь, кое-что перепало бы и мне.

Дворец, который избрал для своей резиденции князь Драгоман, был построен еще в эпоху императора Юлиана, а вот стену, которая его окружала, возвели сорок пять лет назад бургунды, видимо недостаточно уютно чувствовавшие себя на чужой земле. Стена достигала в высоту шести метров, и перемахнуть ее заинтересованному лицу было бы затруднительно. Заинтересованным лицом был, естественно, римский трибун Марк, коего базельцы знали под именем Мария. Конечно, ловкий вор, воспользовавшись веревкой с крюком, мог бы проникнуть на территорию усадьбы Драгомана в ночную пору, а вот выбраться оттуда да еще с тяжелой ношей на плечах ему вряд ли удалось бы. Покой бургундского князя день и ночь охраняли пятьсот дружинников, готовых разорвать в клочья всякого, кто покусится на жизнь и честь их предводителя. С такой многочисленной охраной не справился бы и римский легион, что уж тут говорить о пяти клибонариях, которые, к слову, и клибонариями-то не были, а являлись самыми ловкими проходимцами, которых только можно обнаружить на римском дне. Тем не менее свою роль они отыграли отменно, не вызвав и тени подозрения у вооруженных до зубов бургундов, встречавших гостей у ворот. Легкий возок, запряженный парой лошадей, без помех вкатился на территорию усадьбы и остановился у мраморного крыльца. Разумеется, римский трибун был не того ранга человеком, которого следовало встречать у порога самому князю Драгоману. А потому роль гостеприимного хозяина выполнял один из ближников князя, рекс Радомир. Он был настолько любезен, что помог матроне Юлии взойти по ступенькам довольно высокого крыльца.

— Князь уже извещен о твоем прибытии, светлейший Марий, — вежливо улыбнулся Радомир, худой надменный старец лет шестидесяти с морщинистым лицом и серыми невыразительными глазами. Судя по всему, бургунды никакой вины за собой не числили, а потому и не испытывали беспокойства по поводу письма, привезенного молодым трибуном.