Ведун

— Хорошо, Демьян Тихомирович, — кивнув, Игнат вышел из кабинета, видя, что Панфилов погрузился в свои мысли и в его присутствии надобности больше нет.

Эх, если бы знать будущее, да иметь возможность всё переиграть. Может быть судьба Панфиловых и Гавриловых сложилась бы по-другому, не столь трагично. Да и не только их жизни в этот момент переплели узор судьбы, но и множество других людей, вообще никак не связанных с Бобруйской губернией, Панфиловыми, Гавриловыми и Тишиловичами.

* * *

Три дня спустя.

— Что ты сказал?! — не поверил услышанному глава Рода Панфиловых. — Повтори, Что Ты Сказал?

Его младший сын сейчас стоял перед ним, места себя не находя, не решаясь посмотреть отцу в глаза. Казавшееся еще совсем недавно такое простое дело, окончилось полным провалом. Даже не провалом, всё было гораздо хуже.

— Старуха отказала, а потом…

— К черту, старуху! — рявкнул, выведенный из себя Панфилов, что с ним очень и очень редко случается. — Пацан где?

Ведь инструктировал, буквально разжевал же всё, что дело нужно было сделать тихо, аккуратно, не привлекая к семье Тишиловичей внимания. Не привлек, он их всего лишь уничтожил.

При мысли об этом у Панфилова даже сердце прихватило, чего уж точно никогда за его пятьдесят семь лет не случалось. Со смертью князя можно смириться, есть живой наследник, но вот…

— Что с пацаном, я тебя спрашиваю?

И такой жутью от отца… нет, не от отца — от главы Рода повеяло, что весельчак и любимец девушек, а также мировой парень для множества знакомых, Натан Демьянович Панфилов засомневался, что он вообще выйдет из этого кабинета живым.

— Погиб пацан! — еле слышно донеслось до Демьяна Тихомировича. — Но после, как всё закончилось, его тела мы не нашли, — Натан решил всё же сам сознаться в этом, всё равно доложат. — Пропало. Но я уверен — он точно погиб!

— Что-о?!

* * *

Лежа возле торчащего из земли скалистого выступа, в бреду метался молодой парень. Но не физическая боль приносила ему страдания, хоть рана его и была серьезна, что одежда чуть ли не полностью пропиталась кровью. Фантомная боль от разрываемой на части души не давала ему окончательно в беспамятность уйти.

Несмотря на невероятные страдания, он всеми силами пытался себя идентифицировать.

«Кто я?» — понимал, что именно от этого вопроса зависит его жизнь. — «Кто я?!»

Скрутило так, что больнее уж некуда, кости рук и ног затрещали, выворачиваясь из суставов, а зубы начали крошиться, из-за крепко сжатых челюстей.

«Я — Александр Мещерский?»

Перед внутренним взором метеором пронеслись воспоминания: смутные дошкольные и более яркие школьные времена, жизнь вдвоем с дедом, бесконечное обучение, прерываемое тренировками с разными нанятыми дедом наставниками. Всё вспомнилось. Переезд в другую страну, где только обжились в своем новом огромном доме и — апокалипсис.

Старый мир умер!

Потом был рейд в Нижний Новгород и… — очередная волна боли раскаленной иглой вонзилась в голову. — Не умер! После выстрела раненого дезертира в спину — тогда он выкарабкался. Долгая и мучительная дорога домой приличного размера колонной. Добытые у дезертиров трофеи не бросили, доставили в анклав и освобожденных: дезы спецов нахватали — от врачей до просто мастеровых людей, которым что не поручи, всё им по рукам. Так что таких специалистов грех было бросать. Заодно и за руль трофейных грузовиков было кого посадить, за это оружием с ними расплатились. А потом… Война с монстрами! С сектантами! С многочисленными бандами и новоявленными Князьями, которые их анклав под себя подмять стремились.

Всё вспомнилось!

Вспомнился и момент смерти переоценившего свои силы Ведуна, и туманный тоннель, последовавший после его кончины. Долгий, растянутый на века полет в никуда, и как сознание, не испытывая никаких эмоций, постепенно растворяется в этом однообразном молочном нечто.

И вдруг — столкновение!

Неестественное спокойствие резко сменилось ужасом. Оказывается, Саня Мещерский — Его дух? Душа? Не важно! — он летел ни в каком не тоннеле, его до сего момента окружал кокон непонятного происхождения, который его и оберегал от внешнего воздействия. В момент столкновения кокон стал прозрачным, и Саня увидел — в этот момент ужас и накрыл его с головой, — к кокону присосались тысячи совсем мелких и сотни более крупных туманных сгустков.

Они его жрали!

Отсюда и ощущение, будто он растворяется. Он на самом деле растворялся, оседая в желудках (если они у них есть) этих эфирных тварей.

Столкнулся же он с подобным его коконом!

Только вот обитатель чужого не висел безвольно в нем. Он сопротивлялся, летел ногами вперед, и видно было, что всеми силами стремился как минимум затормозить полет, а то и начать двигаться в обратную. Что еще удивило, кокон его был чист, его не жрали, хоть эфирные сгустки кружились и рядом с ним тоже.

Краткий миг столкновения! На удивление коконы не разрушились, не оттолкнулись друг от друга, они слились.

«Я — Александр Тишилович?» — новые воспоминания и еще большая боль наполнили тело подростка.