Ведьмина генетика

— Тебе придется колдовать, — прошептал Акрен, обращаясь к Мартену. — Иначе нам не выбраться из этой передряги.

— Как? — прошипел принц. — Как колдовать, если здесь стоишь ты?

— Я бы предложил принести меня в жертву, но, боюсь, так нас станет сразу же минус два. И не уверен, что все остальное останется прежним, — прошипел Акрен. — Потому постарайся поверить, что ты способен колдовать. В конце концов, мы с тобой одной крови, принц. Неужели это действует и на тебя?

— О чем ведете разговоры? — ди Маркель говорил спокойно, но было видно, что он стремительно терял остатки терпения.

Акрен сделал шаг вперед, разрывая любой физический контакт с Мартеном.

Магический пульсар на раскрытой ладони герцога затрепетал, кажется, собираясь вот-вот погаснуть.

— Думаю, позволят ли мне сказать последнее слово? — усмехнулся Акрен. — Я предполагаю, вам очень дурной математик оценивал шансы, когда говорил, что сто к одному на вашу победу, герцог. Я вижу совершенно другие расклады, — он закрыл глаза и покачнулся, как предсказатель, пытавшийся заглянуть в будущее.

В предсказателей Мартен не верил, но понимал, что Шантьи просто тянет время. Принц попытался обратиться к своей магии, но та была глуха и нема к его мольбам. На пальцах не вспыхнул ни малейший огонек, и он не знал, как выстроить колдовской щит, еще и достаточно прочный, чтобы их не убило первыми же пулями.

— К примеру, вероятносная система требует учитывать некоторые мелкие факторы, такие как статус соперников. Мне очень жаль, что вы не спрашиваете, кто мы такие, прежде чем увлекаться такими жестокими приказами, как повеление убить… Возможно, вы теряете еще более крупный куш, чем принцесса, а, герцог?

Мартен был готов проклясть себя! Крупный куш? Да он ничего не мог! Король Дарнаэл де Крез, такой же гениальный математик, как и его дед, помимо этого обладал потрясающей защитной магией, был великолепным целителем и тела, и мыслей и мог остановить целую армию, идущую в атаку. Его далекий предок, Шэйран Тьеррон, из человеческой ненависти выстраивал огромные города, просто превращая ее в добрые, светлые чувства… А что мог Мартен? Поверить в то, что в них не попадут? Так ведь это же глупость! Пространство вокруг него не поддавалось магии, изломанное силой Акрена…

А вот деревья за спиной стражников уже могли быть заколдованы. Ди Маркель колдовал ведь!

Мартен выдохнул, закрыл глаза и заставил себя не бояться.

— Довольно с меня, — раздался насмешливый голос герцога. — В атаку!

Но звуки, которые донеслись до Мартена, совершенно не походили на грохот огнестрельного оружия.

Это был громкий треск оживающего дерева.

Огромный дуб, что находился прямо напротив Мартена, расправил покрученные ветви. Зашелестела зеленая листва, заскрипели ветви, почему-то всколыхнулась трава.

— В сторону! — вовремя крикнул Мартен, увлекая за собою Беллу. Акрен успел отпрыгнуть сам — за мгновение до того, как у них под ногами взорвалась земля. Дуб, ведомый неведомой силой, выбирался из земли, высвобождал корни, расшвыривая в стороны куски земли, и сметал всех, кто оказывался у него на пути. Первым в сторону отлетел человек из охраны ди Маркеля, попытавшийся выстрелить в ускользающих жертв. Дуб выбил его из седла и поднял в воздух на своих ветвях, чтобы потом швырнуть прямо на поляну. Мужчина с криком рухнул вниз и покатился по поляне, чтобы затихнуть у ее противоположного края.

Тяжелый, толстый корень ударил по траве в нескольких сантиметрах от Мартена, и принц с трудом поднялся на ноги и помог встать Белле. Девушка оглянулась и в ужасе метнулась прочь.

Дерево уже полностью выбралось из-под земли и теперь наступало, кажется, не разбирая, кто чужой, а кто свой. Кони вставали на дыбы, поворачивали назад, унося своих всадников. Несколько стражников уже валялось на земле, сброшенных обезумевшими, ведомыми инстинктом животными.

Что ж, если и существовал конь, который согласился бы идти под корни этого дерева, так то только разбойничий вороной. Там уже дереву было бы впору убегать.

Ди Маркель вскинул руку, пытаясь зажечь магический пульсар, но колдовство не отозвалось на его зов. Он запрыгнул обратно в седло и пришпорил своего коня, пытаясь направить его к Белле, чтобы забрать девушку или хоть артефакт с собой, и она застыла, как вкопанная, преследуемая с двух сторон дубом и герцогом.

Мартен метнулся к Белле, понимания, что все равно не успеет, и вновь призвал магию, хоть и не верил в то, что она отреагирует. Рядом был Акрен; схватив шпагу, брошенную кем-то из солдат, оружие уже устаревающее, но все еще используемое стражей, он ловко отбивал удары атакующего его стражника.

Магия должна была молчать.

Они одной крови. Они не должны мешать друг другу. Мартен напоминал себе об этом, но чувствовал, что самовнушение мало чем ему поможет. Если только…

Ведь он тоже мог не чувствовать магию? Не верить в то, что колдовство существует? И это как-то уживалось в нем, эти две стороны одного дара, спокойно сосуществующие друг рядом с другом.

Белла закричала, и Мартен понял — сомневаться некогда. Дерево тоже не само ожило!