Ведьмин пасьянс

Так его и застал Абдулла — с книгой в руках. У Антона все перевернулось внутри — реакция Абдуллы, печально знаменитого полевого командира, прозванного Черным Абдуллой, могла быть самой непредсказуемой, он мог даже лишиться жизни. Но тот, очевидно, только что получил хорошие известия и пребывал в отличном расположении духа. Поглаживая рукой черную бороду, произнес:

— Можешь взять книгу себе — это старинный трактат «Цветок персика». Думаю, она будет тебе полезна.

Проснувшись ранним утром, когда свет проник через небольшое окно в его пристанище, Антон взял книгу и прочитал:

Три источника имеют влечения человека: Душа, Разум и Тело.

Влечение души порождает дружбу. Влечение ума порождает уважение. Влечение тела порождает желание. Соединение трех влечений порождает любовь.

Его мысли неожиданно переключились на Фатиму. «Что в моих чувствах к ней преобладает: любовь или желание ее тела? А может, это сама Судьба распорядилась, чтобы я оказался здесь и встретил Фатиму? Каждая причина имеет следствие, и каждое следствие имеет свою причину. Смешно мечтать о жене хозяина, находясь в положении раба».

Каковы наслаждения любви?

Два наслаждения души — причинение и терпение. Два наслаждения разума — влечение и отдавание. Три наслаждения тела — касание, трение и всасывание. Три дополняющих наслаждения — вкус, запах и цвет.

Теперь вечерами он давал волю своей фантазии, представляя, как ночью открывается засов и в сарай тенью проскальзывает тонкая девичья фигура в одной лишь рубашке. Они не будут разговаривать, а сразу отдадутся безумию страсти, которая ничего не боится.

Когда галлюцинация рассеивалась и Антон возвращался в реальность, ему было мучительно больно. Хотелось биться головой об стенку, кричать, и он давал себе обещание на следующий день наконец-то решиться бежать. Одному, оставив здесь Фатиму? Вместе с опустошенностью приходило осознание реальности бытия, которая была ужасна: он мучился в одиночестве, в сарае, находясь в плену грез, а в это время, возможно, Фатима стонала, удовлетворяя желания Абдуллы. В нем вызрела мысль, что бежать они должны вдвоем. Его не останавливало то, что между ними не было никаких отношений, они даже не обмолвились ни единым словом, только несколько украдкой брошенных взглядов — вот и все. А может, он эти взгляды лишь вообразил?

Ночью ему приснился сон. Он рвет одежду на Фатиме и тащит ее, сопротивляющуюся, в сарай… Через несколько дней сон повторился.

В последующие дни все свободное время Антон посвящал плану побега. Бежать отсюда было непросто, он уже это узнал после первой, неудачной попытки. Он не представлял, куда надо бежать, как вырваться из этой горной ловушки, не зная троп. Даже если захватить автомат у Анвара, то справиться с теми душманами, которые постоянно находятся в кишлаке, не представлялось возможным.

«Склонить Азизуллу к бегству — ведь где-то у него остались родители, друзья, может, любимая девушка? — Антон горько усмехнулся. — Проще поверить, что Анвар согласится на это предложение, чем Азизулла, фанатично преданный Абдулле. Получив чужое имя, он стал чужим своему прошлому, отказался от него».

Но однажды, когда Абдулла отправился в очередной рейд против шурави, оставив вместо себя Азизуллу, Антон проснулся от того, что земля заходила ходуном, сверху донесся страшный грохот. Первая мысль была: «Землетрясение!» Второй не было, так как развалился угол сарая и часть крыши обрушилась, чуть не придавив Антона. В открывшийся пролом Антон выполз наружу. Шквальный огонь с двух штурмовых вертолетов буквально сметал постройки кишлака, уничтожая все вокруг. В следующий момент в сарай, из которого он только что выбрался, попал реактивный снаряд, звук взрыва больно ударил по барабанным перепонкам, оглушив, и все заволокло черным дымом. Припав к земле, широко открыв рот, ощущая постоянный звон в ушах, сквозь который пробивались лишь отзвуки разрывов, каждый раз болью отдаваясь в поврежденных барабанных перепонках, задыхаясь от гари и вони взрывчатых веществ, Антон непроизвольно дрожал, не в состоянии вынести эту какофонию и кошмар взрывов. Даже когда весь этот ужас закончился, Антон некоторое время лежал на земле, не слыша тишину, так как теперь стреляло, грохотало внутри него, в голове, словно продолжая начатое. С трудом приподнявшись, шатаясь, будто он шел по палубе корабля во время шторма, Антон направился к дому Абдуллы.