Руки Арины чуть шевельнулись, приподнялись в воздух на пару сантиметров, но тут же снова упали на колени. Слишком медленно, а терпение Саломеи уже на исходе. И ее настоящее лицо больше не прячется за маской морока, зеленые глаза горят голодным блеском. Такая переварит любую силу, съест и не подавится. С кого начнет?
– По-хорошему, мне следовало бы убить твою протеже прямо у тебя на глазах, – Саломея перешла на вкрадчивый шепот. – Чтобы последним, что ты запомнила в этой жизни, оказались ее предсмертные хрипы. Но нужно быть реалистом. Она хоть и сильная, но опаснее для меня все-таки ты. Значит, с тебя и начнем.
…Черная тень в дверном проеме припала к земле, готова напасть. Блэк пришел, не оставил хозяйку в беде. Хороший мальчик.
И Саломея тоже готова напасть, проверяет остроту кинжала, откладывает в сторону, тянется за камеей.
– Последний вопрос…
Вот и конец. Все игроки уже на исходной: Блэк в дверях, Марго с беззвучным шипением выпускает черные когти, скребет по черепушке. Мертвый пес и мертвая ведьма снова готовы забыть о взаимной неприязни, готовы ее защищать. Вот только что их силы против сил Саломеи? Не хватает еще игроков… определенно, не хватает. И сама она не готова. Черная кровь, убаюканная порошком Анук, просыпается очень медленно, не спешит защищать, делиться вековой ведьмовской мудростью. И веретено, родовая вещь, не у нее, а на столе. Лежит сиротливое, на первый взгляд совершенно безопасное. Ей бы веретено, с ним дело пошло бы веселее.
– Какой вопрос? – Камея качнулась из стороны в сторону. Тик-так…
– Почему никто не попробовал призвать других убитых ведьм, чтобы спросить у них самих, кто их убил?
Ей и в самом деле было интересно. Это ведь так логично, если можно призвать Марго…
– Глупая, – Саломея коротко хохотнула. – С ведьмами Круга этот номер не пройдет. Умерла, значит, умерла, освободилась от земных проблем и обязательств. Ты думаешь, кому-то хочется добровольно становиться неприкаянным духом? Спроси у своей мертвой подружки, рада ли она тому, что с ней случилось, хочется ли ей быть неупокоенным духом.
– Я больше не неупокоенный дух, – сказала Марго с мрачной усмешкой и запустила в Саломею черепушкой.
Блэк, словно того и ждал, сорвался с места, в один гигантский прыжок оказался у стола. Волчьи челюсти сомкнулись на руке, сжимающей камею. Арина не поняла, испытала ли Саломея боль, но что-то она определенно почувствовала, взмахнула свободной рукой, защищаясь от невидимого врага.
– Не смей! – крикнула она Марго, уже примеряющейся к ее шее.
– Ага, сейчас!
Черный коготь прочертил невидимую линию на маскоподобном лице, заставляя Саломею дернуться, удивленно вскрикнуть и снова схватить со стола кинжал Анук.
– Марго, осторожно!
Арина опоздала. Клинок вонзился в живот Марго, полоснул снизу вверх, рассекая едва ли не пополам, заставляя со стоном отползти прочь, съежиться в темном углу. Но Блэк напал снова, напоролся на кинжал, отскочил. Ему не было так больно, как Марго, однако и по-настоящему навредить Саломее пес тоже не мог.
Ну что ж, по крайней мере, они попытались… Арина попробовала встать. Наверное, еще пару минут – и у нее бы получилось. Вот только не было этого времени. А Саломея передумала, решила начать с нее. Иначе к чему этот полный ярости взгляд? Отчего так алчно подрагивает острие кинжала, примеряясь, приноравливаясь к сонной артерии?
– Я говорила, будет много крови. – Саломея улыбалась. В ее улыбке не было безумия – одно лишь предвкушение скорого чуда. – Я тебя не обманывала.
– …Не в этот раз, мадам. – От знакомого голоса заныло сердце. Ей бы испугаться, а она радуется. – И руки вверх поднимите. Быстро!
– Волков…
– Тебя нельзя оставлять одну. – Он не смотрел в ее сторону, он не сводил глаз с Саломеи. И пистолетное дуло тоже не сводило с нее холодного вороненого взгляда. – Мадам, прошу вас, отдайте мне оружие…
Как же Волков не хотел оставлять ее одну! Она ведь едва не сломалась тем памятным дымным летом. Летом, которое изменило их обоих: ее, обычную девчонку, превратило в ведьму, а его, законченного материалиста, заставило поверить, что такое возможно. Больше года Волков присматривал, наблюдал, чтобы быть уверенным: с Ариной все в порядке, она живет тихой жизнью в маленьком домике посреди одичавшего вишневого сада, пишет свои чудные книжки, иногда даже от руки, подаренным им пером. Последнее особенно грело душу, роняло в нее робкое зерно надежды, что когда-нибудь ему не придется больше держаться в стороне, что беречь и охранять можно будет, находясь рядом. Когда-нибудь, но не сейчас. Сейчас гарантия Арининой безопасности – это его отсутствие в ее жизни.