Ведьмин фонарь

Маришка тоже чувствовала себя не в своей тарелке, ее раздирали противоречивые чувства. Доброй булочнице было неприятно отказывать в помощи, но… Что же произошло у них с Рейдаром? И не расспросишь, ситуация неподходящая.

– Хотите, я попробую помочь? – прежде чем соседка снова залилась слезами, вклинилась в разговор Вильма. Госпожа Торви не особо ей нравилась, но видеть, как расстраивается Маришка, было невыносимо. – Насколько помню, душехвостка чуть больше куницы. Не сожрет же она меня, если я попробую ее поймать.

– А ты справишься? – с подозрением посмотрела на нее госпожа Торви, шмыгнув длинным носом.

– Прошлой осенью в нашей лавке завелись крысы. Чуть не сгрызли столик из красного дерева. Так что ловушки на них я ставить научилась, – пожала плечами Вильма.

Соседка значительно приободрилась. Чай был допит в один глоток, оладьи наскоро доедены, а остатки варенья подобраны ложкой.

– Идем. Хоть у кого-то здесь есть чувство взаимовыручки. – Госпожа Торви забрала петуха и, проходя мимо Маришки, вздернула нос, всем видом показывая, что не сильно-то и хотела ее помощи.

Хозяйка придержала Вильму за локоть.

– Не стоило мне вмешиваться, да? – Ведьма запоздало сообразила, что выставила Маришку в дурном свете.

– Ерунда, я не в обиде, – отмахнулась булочница. – Я тебя предупредить хотела: будь внимательна, душехвостка очень шустрая. Она и по стенам вскарабкаться может, и сверху напасть.

После встречи с рыболиким Вильма окончательно уверилась, что Маришка плохого не посоветует. Женщина прожила в Иствере больше десяти лет и знала о повадках нечисти не меньше завзятых охотников.

Зайдя на участок за госпожой Торви, Вильма внимательно смотрела по сторонам. Если душехвостка где-то и пробегала, то на выпавшем снегу наверняка будут видны отпечатки лап.

– Я могу осмотреть участок?

– Делай что хочешь! Надо найти эту тварь, пока она еще кого-нибудь не убила, – нервно отозвалась соседка.

Первый след Вильма обнаружила неподалеку от курятника: три длинных пальца и один короткий. Дорожка из мелких следов шла прямиком к хлипкой стене низкого деревянного здания, но, наклонившись, никаких нор Вильма не увидела. Зато услышала внутри подозрительный шум. Задрала голову – наверху, под самой крышей, темнело крохотное открытое окошко. Если душехвостка вскарабкалась по стене, уже давно могла быть внутри!

– Госпожа Торви, а сейчас у вас птицу кто-нибудь охраняет?

– Зачем? День на дворе! – искренне удивилась женщина. – Обычно душехвостки выползают по ночам, днем отсыпаются, не любят яркий свет.

«Что ж вы тогда так спешили?» – едва сдержалась Вильма, но снова услышала шорохи и решила перепроверить. Вряд ли в курятнике было достаточно света, чтобы помешать нечисти.

Вильма толкнула дверь и едва не расчихалась от взвившихся в воздух перьев. Слух не подвел – по всему полу носились перепуганные куры, а на насесте, хвостом удерживая на весу курицу и уцепившись за балку всеми шестью лапками, сидела душехвостка. Окровавленная мордочка повернулась к двери, взгляд черных глаз-бусинок переметнулся на Вильму. Зашипев, душехвостка показала раздвоенный язык, демонстративно бросила умерщвленную курицу на пол и метнулась по балке вниз, пытаясь нырнуть в щель между ящиками.

– А ну вылезай! – возмутилась такой наглости Вильма, решительно заходя в курятник.

За ее спиной горестно всхлипнула соседка, но предпочла остаться на пороге.

Ящики были на редкость тяжелыми и, если бы не рукавицы, насажали бы кучу заноз. Протиснуться в узкий проем ведьма не смогла бы, а вот протянуть руку – запросто. Осталось только нащупать длинный хвост и резко дернуть. Нечисть попыталась улизнуть через узкий лаз за ящиками и, взвыв, впилась Вильме в руку, но серьезного вреда причинить не смогла. Чтобы прокусить рукавицы, нужны зубы подлиннее.

Вильма вытащила душехвостку, перехватила за шкирку, как делала с Семгой, когда он шкодничал, и подняла на вытянутой руке. Ну да, точно как куница, размером не отличалась! Разве что морда более приплюснутая и шесть лап вместо четырех. Зато какая пушистая белая шерсть! Вильма размечталась поймать еще парочку и пустить на воротник.

Словно почувствовав, с каким меркантильным интересом ее рассматривают, душехвостка издала низкое рычание, ощерилась мелкими зубками. Самым простым и правильным решением казалось свернуть нечисти шею, но кто знает, вдруг ее можно пустить на какой-нибудь полезный декокт? «Отнесу Сине, пусть посмотрит, что с ней сделать», – решила Вильма. Не сказать, чтобы у нее с аптекаршей наладились дружеские отношения, но обе перестали опасаться встреч.

Не успела ведьма попросить у хозяйки клетку или, на худой конец, корзину, как горло душехвостки резко задергалось.

– Закрой глаза! – раздался от дверей голос Хенли.