Ведьмин час

В любой другой день Варна бы с удовольствием выслушала друга, попыталась понять, что его терзает, но не сегодня. Становилось страшно от того, что внутри теплится огонек мрачного удовлетворения, – отказавшись слушать Дария, она совершила свою маленькую месть за те годы, которые ей пришлось путешествовать с молчаливым покойником. Когда слова рвались наружу, ей хотелось кричать о том ужасе, на который обрекла ее Рослава. Но Дарий молчал, не отвечал, иногда просто уходил так далеко, как мог, причиняя боль и себе, и ей.

Сейчас ее отравленный грехом дух торжествовал: она чувствовала нездоровое удовлетворение, видя, как мука искажает все еще любимые черты. Ей нравилось причинять ему боль, и, признавшись себе в этом, Варна ощутила, как от стыда жжет нутро. После стольких обид и пережитых горестей им лучше бы разойтись в разные стороны, да только они не могут. Он всегда будет рядом – вечный и юный, – и однажды ему придется таскать за собой немощную старуху.

В комнату Дарий не вернулся – видимо, предпочел остаться наедине с распятием. Что ж, может, хотя бы Господь его выслушает.

Удивительно то, что даже после воскрешения Бог не отвернулся от него. Насколько велика его любовь к этому мальчишке, если после всех ужасов, которые сотворила с ним ведьма, Свет не оставил его?

Для Светозарных Свет – это оружие, божественный щит, помогающий бороться с нечистью. Существуют твари, которых не упокоить без вмешательства высших сил. Вступая в ряды Святого Полка, юноши и девушки проходили через особый ритуал. Во время него священнослужители молили Господа о том, чтобы Он благословил новобранцев, даровал им способность обращаться к Его силе. Дарию же все досталось просто так, без посредников. Сейчас Свет обжигал их обоих, но все равно помогал, что странно, ибо ни один из них не просил о благосклонности.

В отличие от воинов Полка, члены Взвода чаще использовали языческие ритуалы, но Господь отвечал и им. Не всем, не всегда, но часто. Наверное, Ему было виднее, кому нужна помощь, кто заслужил ее своими делами, ведь в Его глазах – высшая справедливость. По крайней мере, в это верили наставники, обучавшие их.

В дверь постучали, Варна нехотя встала с постели и приготовилась отчитывать Дария за то, что мешает ей отдыхать, но на пороге оказался вовсе не он. Толкнув ее в грудь, Свят вошел, осторожно прикрыл за собой дверь и щелкнул замком. С губ Варны была готова сорваться неуместная грубая шутка – мол, ей не нужны его услуги и ее разум и так находится в покое, но Свят выглядел слишком мрачно, чтобы шутить.

– Нам нужно поговорить.

– До утра подождать не мог? – Она сложила руки на груди, всем своим видом показывая, что не рада ему.

– Не мог. – Он приблизился к ней, наклонился – его нос почти коснулся кончика ее носа. – Это я убил Гореслава.

Глава 26. Тогда

Жизнь способна измениться в одно мгновение, порой повинуясь чужой злой воле. Еще вчера ты, полный надежд, смотрел в будущее без страха, утвердившись, наконец, в своих желаниях, а завтра от тебя останется лишь оболочка, подобие человека, мясо на костях, безвольно бредущее на заклание, как тупое животное.

На утренней молитве Варна кивнула Дарию, он ответил ей тем же. Обычное приветствие старых друзей, но для них – тайный знак. Под ее кроватью лежал мешок со всеми вещами, которые она собиралась взять с собой. Кивок дал понять, что и Дарий не передумал. В груди стало тепло – так отзывались любовь, благодарность; Варна оттаяла, греясь в лучах его доброты и поддержки.

Сражалась она с особым рвением, дважды уложила Свята на лопатки, с сожалением думала о том, что это их последние совместные занятия. Он дрался спокойно, а Варна – отчаянно, вкладывая в удары чувства, бушующие внутри. В какой-то момент Гореслав подал голос:

– Варна! – Она остановилась. – Соберись! Двигаешься наобум, что с тобой?

«Завтра ночью я стану свободной!» – хотелось закричать ей, но она лишь безразлично пожала плечами.