Ведьмак. Перекресток воронов (Анджей Сапковский)

Что до подозреваемого Хольта, тот из имения ни на шаг не выходил, а лекаря туда призывали, из чего заключаю, что с увечьем оного Хольта не всё ладно. О чём покорнейше доношу, в своей пожизненной преданности заверяю и всяческого благоденствия Вашему Высокопревосходительству желаю.

С глубочайшим почтением, Угер Золтери, королевский следственный агент

***

Городок Бельвуар лежал в лесистой долине. С холма, на который въехал Геральт, его можно было хорошо рассмотреть. И оценить, что Бельвуар был, по меньшей мере, вдвое больше посещённого в марте Спинхэма. Застройка городка казалась куда более плотной, с холма виднелась паутина тесных улочек, настоящий лабиринт. Хорошо, что место, куда направлялся Геральт, находилось на самой окраине, и блуждать в этом лабиринте не было нужды.

Городок окружало кольцо огородов и садов, полных красиво цветущих яблонь и вишен.

Здание с крутой крышей из красной черепицы было единственным на улочке, к которому доступ преграждал забор — высокий, не позволявший разглядеть, что за ним. В заборе были широкие двустворчатые ворота под навесом, для конных повозок. Глубокие колеи говорили о том, что повозки въезжали туда часто. Рядом с воротами была калитка, а над ней висел медный колокол.

Геральт потянул за верёвку, колокол зазвонил громко и звонко. Вскоре калитка открылась, в ней стоял привратник.

Привратником был здоровенный детина. Носил он кафтан из кроличьих шкурок. Чтобы сшить кафтан для человека обычных размеров, требовалось тридцать таких шкурок. Привратник отличался от обычного человека ещё на тридцать.

Увидев две рукояти над правым плечом Геральта, он нахмурился, но ни о чём не спрашивая, указал на въездные ворота. Те тут же открылись, и Геральт въехал внутрь.

На небольшом дворе появились ещё двое. Обычных размеров. Кроличьих кафтанов они не носили, но если что, тридцати шкур им бы хватило в самый раз. Один сразу занялся конём. Второй молча забрал у Геральта оба меча.

У дома было элегантное крыльцо с балюстрадой и покатым навесом на четырёх резных столбах. На крыльцо вели ступеньки, перед которыми Геральту велели встать.

Стояние затягивалось. Определённо дольше того, что Геральт мог бы счесть обычным и допустимым. К счастью, на крыльцо, наконец, вышел смуглый мужчина в бордовом кафтане с золотым цветочным шитьём и двумя рядами позументовых пуговиц. В руке он держал батистовый платочек, которым то и дело вытирал губы.

— О, молодость, — сказал он, впиваясь в Геральта чёрными глазами, — тебе лишь бы над всеми возвышаться. И цвести пышным цветом. Ах! Кто из нас не был ребёнком? Почти каждый.

Геральт промолчал.

— Если бы ещё, — мужчина вытер губы платочком, — этой молодости немного опыта сопутствовало. Чуточку эксперьенции. Эмпирии. Но вот в чём загвоздка — чтобы всё и сразу. Либо одно, либо другое. Престон Хольт, полагаю, знает, что делает?

Геральт ни подтвердил, ни опроверг.

— А ты, юноша, знаешь, что делаешь?

Геральт пожал плечами. Мужчина вздохнул.

— Я Тимур Воронофф.

— Геральт.

Тимур Воронофф вытер губы платочком. Облокотился на перила.

— Геральт. Как простенько. Не хотел украсить приёмное имя каким-нибудь «де»? Дворянской приставкой? Ах, понимаю. Не любим болтать. Предпочитаем работать мечом? Достойно восхищения и аплодисментов. Что ж, и мне это принесёт прибыль. Входи. Нужно кое-что обсудить.

Приглашение, как оказалось, вовсе не распространялось на дом, а только на большую, хотя и крайне скудно обставленную прихожую. Тимур Воронофф указал Геральту на стул у столика, сам сел напротив.

Из глубины дома доносились голоса детей, троих – не меньше. Оттуда же тянуло приятным запахом яичницы. На сале. Или на ветчине.

Воронофф наконец сложил платочек и спрятал его за пазуху.

— Обсудить, — начал он, — нужно, прежде всего, вопросы организационные и финансовые. Полагаю, твой договор с Хольтом в силе? Ведь вы заключили какой-то договор, не так ли?

— Действуем на основе добровольности и взаимного доверия.

— Иными словами, устная договорённость. Что не меняет того факта, что ты выходишь на ведьмачью тропу как его per procura.

Геральт не знал, что такое per procura, но смысл угадал. И подтвердил кивком.

— Следовательно, автоматически, — продолжил Воронофф, — то есть per facta concludentia, на тебя распространяется договор Хольта со мной. Я отныне, то есть с двадцать первого мая тысяча двести двадцать девятого года, твой эксклюзивный агент на территории королевства Каэдвен и всех четырёх его Марок. Моя комиссия — десять процентов. С каждого твоего ведьмачьего заработка.

Геральт кивнул.

— Теперь о финансах. Хольт снабдил тебя какими-нибудь средствами?

— У меня пятьдесят марок.

— Получишь ещё пятьдесят и три дорожные ассигнации по двести марок каждая, на непредвиденные случаи. Эти случаи, если возникнут, разберёшь со мной по квитанциям, так что не забывай каждый раз требовать расписку. А твои per diem на содержание и мелкие расходы составят пять марок общим счётом, начиная с сегодняшнего дня. Эту сумму можешь, разумеется, вычитать из своих заработков.