Ведьмак: Назад в СССР

Замерев в центре пентаграммы, там, где как мне казалось, сыплющиеся со всех сторон порезы, наносили меньше повреждений, я принялся смотреть по сторонам в поисках хоть каких-то подсказок.

Первыми я увидел сетки дымящихся трещин, появившиеся на полу, стенках и несущих колоннах, причём я неожиданно подметил, что по всей видимости, не способная остановить свой боевой танец тварь, старательно уклоняется от этих мест. И дабы в очередной раз меня достать, выбирает другие, зачастую изломанные траектории движения.

Это знание мне помогло выбрать то самое, совсем не явное, на первый взгляд место, внутри пентаграммы, до которого ей было сложнее всего дотянуться. Таким образом меня сзади начали прикрывать, раскалённые трещины, ветвящиеся по одной из несущих колонн.

Видимо почувствовав, что я адаптируюсь, тварь заметалась, и ускорив темп принялась яростно кружась вокруг. При этом она продолжала доставать, выбивая из меня крупицы силы, но теперь от половины ударов острых когтей я просто уклонялся.

Таким образом перемещаясь по небольшому сектору, я едва не споткнулся о стопку кирпичей, выпавших из повреждённой каминной трубы и решив попробовать, подхватил с пола один из них. Часть оставшейся сила послушно влилась в столетний брусок обожжённой глины, и я его тут же метнул, пытаясь попасть в продолжавшую хохотать тварь.

При этом я по наитию правильно просчитал траекторию и поймал её в тот момент, когда она вильнула, уклоняясь от двух раскалённых трещин, появившихся на полу. Кирпич ударил её в бок, и впечатал в одну из колонн, да так сильно что с потолка посыпалась пыль.

Яростно заверещав, тварь тут же вскочила и снова меня достала. Однако в этот момент я увидел, что от обвивающих её призрачных потоков, во все стороны полетели куски, чего-то явно мгновенно материализованного.

Убедившись, что это работает, я схватил ещё один кирпич и метнул его. Но на этот раз, тварь, успела уйти в боевой режим и смогла увернуться, при этом яростно ругаясь на неизвестном мне языке.

Воспользовавшись тем, что она начала двигаться немного медленнее, я метал кирпич за кирпичом, при этом сумев попасть ещё дважды. После получения удара она каждый раз падала, но тут же вскакивала, продолжая отвечать своими клинками.

Кирпичи быстро кончились, и я замер, держа в руке самый последний. Было видно, что удары наполненных силой кусков глины не прошли даром, но этого было явно мало. Вражина продолжала метаться, орать в голос и доставать меня, с каждым разом причиняя всё больше и больше боли, делая её нестерпимой.

Передаваемая Рыжей сила помогала всё меньше, и я осознал что если я ничего не предприму, то закончусь совсем скоро.

Во время схватки я заметил, что в отличии от меня, бешено носящаяся сука, способна махать удлинившимися конечностями, внутри пространства границ пентаграммы и именно этим я решил воспользоваться.

Улучив момент я, будто неловко укорачиваясь, сделал несколько шагов вперёд, тем самым специально подставляя себя ещё сильнее. Тварь это тут же заметила и яростно вопя, сделала стремительный рывок по дуге, оказавшись прямо передо мной.

А едва это случилось, я почувствовал, как острые когти протыкают мою призрачную плоть насквозь. Нестерпимый поток боли едва не выкинул меня из сознания и если бы не по-прежнему чувствующееся дыхание Рыжей, буквально обжигающее затылок, то я бы точно не смог сделать то что сделал.

Схватив тварь за неправильно сросшуюся руку, я рванул её на себя, и завалившись на спину, попытался затащить её внутрь пентаграммы. Однако она оказалось настолько быстрой и сильной, что исполнить задуманное в полной мере, у меня не получилось.

Растянувшись на полу, я увидел, что тварь, каким-то чудом успела вырвать когти свободной конечности из моей плоти и вонзила их в пол на всю глубину.

При этом она осмысленно на меня посмотрела и оскалилась, словно дав понять, что раскусила мой план.

— Сука! — слово вырвалось из моей глотки и я, резко навалившись на по-прежнему удерживаемую конечность твари, со всех сил ударил кирпичом по её запястью.

После этого едва не оглохнув от вскрика, и повторил свой удар. Тварь билась и пыталась вырваться, но я, прижав коленом сустав, продолжал исступлённо бить в одну точку, до тех пор, пока не хрустнула кости и перебирая ладонь с когтями с треском не отделилась от тела бьющейся в агонии твари.

После этого я поднял отвратительный трофей и закинул его в разбитую кирпичную трубу.

Увидев это, тварь взревела и вырвав из пола когти единственной руки, рванула ко мне. Правда тут её ждал полный облом, влив все последние крохи силы в единственный удар, я взмахнул рукой и влепил кирпичом по её мерзкой роже, отбросив на несколько метров.

В тот же миг кирпич упал на пол, и я почувствовал, что опустошён до донышка. Продолжая стоять на месте, я смотрел как всё новые искорки, отделяются от моей иссечённой плоти и продолжают вливаться во всё больше и больше разгорающуюся пентаграмму над головой.