Ведьмак: назад в СССР 4

Я сразу понял, что, назвав аномалию холодным местом, Щукарь имел ввиду именно холод, причем настоящий лютый холод, а не лёгкий холодок.

— Ну так что, Павел Лукич, может продолжишь ты свой рассказ, про родной край. И про то откуда тут все аномалии взялись? — тут же предложил я, увидев всё приготовленное к походу хозяйство.

— А почему не рассказать, конечно расскажу, раз уж начал. Тем более что тут, в моём доме, ничьи лишние уши этого точно не услышат.

Глава 19 Третий рассказ деда Щукаря. (Беда на прииске)

Деревня Артельная.

— Как только мы покончили с белыми недобитками и всякой местной бандотой, на Тринадцатом километре Советская власть навсегда утвердилась. — Начал свой новый рассказ Щукарь. — А так как годы были дюже трудные и голодные, молодому государству, для покупки хлеба, сразу же понадобилось местное золотишко. Вот тогда-то третья ипостась Артельной деревни и началась. Мы местные её принялись отстраивать. А на речке Золотянке, старательские бригады опять золото начали организованно мыть.

— И как успехи? — спросил я, и разложив перед собой выбранное оружие, принялся его разбирать и тщательно чистить, подготавливая к завтрашнему походу в обогатительный цех.

— Да если честно, то успехи были так себе — ответил на мой вопрос дед Щукарь. — Ведь к тому времени извилистое русло реки где основной прииск располагался, перемыли основательно, причём несколько раз, так что о прежних царских объёмах добычи пришлось надолго забыть. Шахты были взорваны, народу не хватало, да и необходимой техники в те времена тут попросту не имелось. К тому же возглавил всё это дело человек не того склада, нежели нужен был изначально. Как бы я тогда сказал, товарищ Яковлев был большое трепло и тыловая крыса. Из-за него я тогда решил подальше от прииска держаться и продолжил с роднёй отстраивать Артельную деревню.

— Значит после гражданской тут годы относительного спокойствия наступили.

— Ну не скажи. С одной стороны, действительно так, до Артельной, паровоз снова начал ходить, на Тринадцатом километре колхоз сильный организовался. Промысловики принялись кедровый орех колотушками колотить да пушнину заготавливать. Я со своими, ближайшую тайгу почти всю очистил от всякой мелкой потусторонней нечисти. А вот с золотишком народным всё никак не задевалось. Тогдашний голова прииска товарищ Яковлев много речей толкал на всяких съездах народных депутатов, много чего властям Советским обещал, но почти ничего не делал и от этого результата путного не было. И это всё продолжалось очень долго, пока из Москвы высокая комиссия не приехала вместе с учёными, инженерами и геологами. Они-то товарища говоруна на лыжи и поставили.

— Это как? — не понял я.

— А вот так. Толковые люди в сопровождении комиссией прикатили в кожаных плащах и правильных портупеях. Они быстро смекнули что тут что-то не так. А после обстоятельного расследования, выяснилось, что товарищ Яковлев часть золотишка прикарманивал, а сам прииск как будто специально не развивал. Вот его за расхищение и за вредительство под белые рученьки взяли и после суда по-быстрому расстреляли.

— А потом дело пошло?

— Должно было пойти, но не судьба. Десять лет тут усиленно трудились. В наш дальний угол, железнодорожников и строителей нагнали, ЖД ветку до самого прииска временную кинули и наконец технику начали завозить. Геологи на старом каменном русле богатый золотом грунт разведали. А инженеры со строителями именно тогда Обогатительный цех спроектировали. Фундамент заложили, и стройка должна была пойти полным ходом, но тут наступил сорок первый год.

— Значит война помешала.

— Она самая, гадина распроклятая. Прииск временно законсервировали, специалистов и инженеров перекинули на другие объекты, а большинство мужиков из работяг и местных воевать ушли, ну и я разумеется с ними в первых рядах.

— Ну и как Павел Лукич, пригодились тебе на войне твои особые умения?

— Ещё как пригодились — подтвердил Щукарь. Сейчас об том речь вести не буду, но за те четыре года насмотрелся я на всякое непонятное, что и в этих местах никогда не попадалось. И в штурмовой роте, и дивизионной разведке, и в отряде специального назначения, всякого повидал. Приживальцев тёмных встречал, способных мертвых поднимать. Звери всякие потусторонние на нас нападали. Места очень жуткие и дюже плохие попадались не раз. Много чего нам с товарищами пришлось чистить и изничтожить.

— Значит уже тогда всё потустороннее имелось в наличии.