Ведьма внутри меня

— Леди Майри, — я впервые напомнила ему о том, как он должен ко мне обращаться. — Пожалуйста, виконт Дамиан. То, что касается репутации виконта Вилара, касается в равной мере и вас. Не стоит называть меня только по имени, если вы не хотите, чтобы наше поведение неверно истолковали. Не стоит этого делать и наедине, иначе в присутствии других лиц легко будет ошибиться.

Я не смотрела на него, но его гнев так ярко чувствовался даже в давлении на мою талию кончиков его пальцев. Оно стало другим, более твёрдым и властным.

— Простите, на миг я забылся, что вы лишили меня права называть вас по имени, леди Майри.

— Вы забыли не только об этом, или ваша рука на моей талии должна значить что-то совершенно невинное?

Он мгновенно убрал руку и отступил на шаг. Значит, и правда забылся.

Я всё ещё чувствовала тепло в том месте, где он касался меня. Но теперь оно таяло — хорошо для него, и для меня тоже. Виконт Дамиан Дэбрэ не корзиночка с кремом, им нельзя так безудержно увлекаться. Но и удержаться почти невозможно. Особенно, когда понимаешь, что его ведёт не разум, а чувства. Как и тебя.

— Простите, я не хотел ранить вашу скромность. Я всего лишь… неважно. Простите меня.

Он ещё и извинился. Как это мило. Если, конечно, не замечать, насколько он зол.

Теперь Дэбрэ стоял напротив меня. Пышное платье касалось его сапог. Он смотрел мне в лицо, и я бы могла поклясться, что его настроение ещё сильнее испортилось.

— Возвращаясь к вопросу моей репутации, — Дэбрэ говорил, глядя мне прямо в глаза. — Моей репутации в свете ничто не может навредить. Одного моего происхождения и рода занятий хватает, чтобы леди, включая точно таких же выскочек из низов, отказывали мне и выставляли мои чувства на потеху всем желающим посмеяться.

О. Я и не ожидала, что он сам об этом заговорит. И хотя я хотела услышать его версию, моё настроение тоже стало стремительно ухудшаться.

— Пожалуйста, не говорите так. Я не могла отказать вам только по этой причине. Я не могла быть настолько жестокой. Пожалуйста, Дэ… виконт Дамиан. Я не помню этого совершенно.

— Зато я отлично помню ваше поведение и слова, и ту скандальную публичность, в которую вы завернули свой отказ. Вы швырнули его мне в лицо, как пощёчину. Будь вы мужчиной, я бы вызвал вас на дуэль.

Не понимаю, как до этого дошло. Только что мы говорили совсем о другом.

— Я не помню этого. Не знаю, что заставило меня так поступить. Простите меня. Если вас это удовлетворит, то поверьте, я сожалею, что между нами всё так случилось. Если бы я могла что-то изменить, как-то исправить причинённое вам зло…

— Замолчите.

Он тяжело дышал, и я тоже. Я почти не могла смотреть ему в лицо. Собственное — пылало, хотя я, Майя Белохвостикова, никогда не делала ничего плохого Дамиану Дэбрэ. Хотя бы потому, что тогда он общался не со мной, а с Майри. Но почему-то за случившееся между ними мне стало удушливо стыдно.

— Я хочу дать вам дельный совет, — сказал Дэбрэ.

Мне приходилось дышать очень часто. Проклятый корсет ужасно давил.

— И какой же?

Дэбрэ мучил меня недолгой паузой. Наконец сказал:

— В столице я, наверное, единственный человек, кто точно знает, что эту ночь вы провели в собственной спальне.

И… Это всё? А где же совет?

— Что означают ваши слова? Вы единственный знаете, что я чиста перед вами. Ваши слова — это предложение?

— Нет. — Противореча себе, он шагнул вперёд, сминая моё чрезмерно пышное платье. — Никаких предложений вам от меня не будет. Никогда.

Дэбрэ коснулся моих губ кончиками пальцев. Прикосновение вышло нежным и бережным. Волнующим, будто поцелуй.

Я смотрела ему в глаза, не могла шелохнуться. А он меня всё «целовал». Наконец убрал руку. Чёртов корсет — у меня перед глазами мутилось. Казалось, ещё миг, и я тут лишусь чувств, как нервная барышня из романа. Но сознание оставалось при мне, и я стояла навытяжку перед Дэбрэ. Только дышала едва-едва под его взглядом и мысленно рисовала его лицо, чтобы потом обязательно повторить на бумаге. Такую откровенность нельзя потерять и повторить вряд ли получится. Но я так старалась запомнить его таким — закрытым и открытым одновременно. Пытающимся скрывать чувства и кричащим о них.

— Я поклялся, что никогда больше не попаду в настолько унизительную ситуацию, как тогда с вами.

— Я не помню ничего. Я не знаю, о какой ситуации вы говорите.

У меня сердце прыгало в груди так, что казалось: если бы не корсет — вывалилось бы ему прямо под ноги. Мантра «Он очень опасный человек, не увлекайся» больше не помогала.

Он едва заметно покачал головой.

— Я вам не верю, Майри.

Он опять забыл назвать меня леди.

— Но я готова поверить тому, что вы скажете мне. Просто скажите. Что я должна сделать?

Глава 21. Вопросы-ответы

— Идите к сестре.

Не этого ответа я ждала от Дэбрэ, но он быстро взял себя в руки. С таким лицом не возвращаются к откровенным признаниям.

«Не стоит жалеть. Он опасный человек. Возможно, он ненавидит и любит Майри, но ты не Майри. Ты здесь первый день, и он — твой первый встречный. Думаешь, в этом мире нет людей лучше него?»