Ведьма-хранительница

— Сам удивляюсь. Наверное, от растерянности.

— Ты — и растерялся? — не поверила я.

— Ну да, — Лён мягко отстранился, чтобы заглянуть мне в глаза. Вампир улыбался, тепло и чуть иронично. Как прежде, и мне снова захотелось расплакаться — теперь уже от счастья. — Ты представь моё состояние — я прихожу в себя в совершенно незнакомом месте, рядом стоит Лереена и жадно разглядывает меня в упор. Я на неё тоже посмотрел, украдкой, и подумал, что, пожалуй, не стоит торопиться со сменой ипостаси. Как оказалось, не зря… Пока вы беседовали, я наскоро просмотрел твою память, и у меня шерсть встала дыбом. Придумать что-нибудь с ходу не удалось, пришлось затаиться и ожидать более подходящего момента. То есть, менее неподходящего, потому что обстановка всё накалялась и накалялась. Когда Орсана заупрямилась, я понял, что дольше медлить нельзя, перевоплотился, выхватил у ближайшего ложняка меч и снёс ему голову. Вы, к счастью, не растерялись, и началась такая заваруха, что, ей-ей, знал бы — гхыр воскрес! А тут ещё ты начинаешь ни за что ни про что на меня кричать, в чём-то обвинять, я и не сдержался… А потом, каюсь, вёл себя как мальчишка. Ты сердилась, скрывала мысли, и я не знал, что думать и как себя с тобой вести.

— А я — с тобой, — смущённо призналась я. — Я же растерялась, Лён…

— Ты — и растерялась? — передразнил он. — Вольха, мы идиоты! А ещё хвастались, что знаем друг друга, как облупленных…

— Да уж, — хмыкнула я, украдкой вытирая нос. — Я даже о себе, оказывается, многого не знала. Например, откуда у меня такие красивые глазки.

Вампир разом посерьёзнел. Тяжело вздохнул, потупился, и между нами снова пробежал лёгкий холодок отчуждения.

— Что ж… рано или поздно мне пришлось бы тебе всё рассказать. Вот уж не думал, что это произойдет таким образом… что буду чувствовать себя виноватым и оправдываться, но… Вольха, я не назначал тебя Хранительницей. И, будь моя воля, на требушетный выстрел не подпустил бы к Кругу.

— Что?! — опешила я.

Лён торопливо поправился:

— Я доверяю тебе, как никому другому, но дело вовсе не в этом. Ролар рассказывал тебе, как становятся Хранителями?

— Обмениваются кровью с Повелителем?

— Верно, — Лён помолчал и веско добавил: — а сначала позволяют ему убить себя. Ну, или почти убить, обмен происходит на грани жизни и смерти, и жизнь далеко не всегда перевешивает. Я обязан был предупредить об этом будущего Хранителя и заручиться его согласием на обряд.

— Почему же ты этого не сделал?

— Потому что ты и так умирала. На затопленной мостовой, у фонтана, смертельно раненная каменным мечом. Помнишь?

Я хотела отрицательно, недоуменно помотать головой, но перед глазами сама собой всплыла пригрезившаяся некогда картина — ночь, вычерненная кровью вода, распластанное на камнях тело… и Лён, стоящий на коленях, с приложенным к запястью ножом.

«— Arrless, genna! Tredd… Geriin ore guell…

— Держись, девочка! Сейчас… Я не позволю тебе умереть…»

Выходит, не пригрезившаяся…

— У меня не было выбора, — продолжал Лён. — Моя кровь — единственное, что могло тебя спасти, и в тот момент я меньше всего думал о назначении Хранителя. Да и Ведьминого Круга тогда в Догеве не было. Ты выжила и даже не заподозрила, что лёгкая рана на боку — след от ножа, а нанёс её тебе я, пока ты лежала в забытьи.

— Но ты же отдал мне свой реар! — я машинально схватилась за гроздь амулетов, хотя ещё неделю назад сорвала шнурок с шеи и со злостью зашвырнула подальше в кусты.

— Это вышло случайно. Мы прощались — возможно навсегда, — и я подумал: почему бы и нет? — пожал плечами Лён. — Для другого Хранителя этот реар уже не годился, зато подарок из него вышел прекрасный. Ведь ты не раз жаловалась, что ненавидишь нахальных телепатов, а постоянно поддерживать магическую защиту невозможно. Куда проще носить на шее безотказный амулет. Но у меня и в мыслях не было, что он на тебя подействует! В письме, которое ты увезла в Стармин, я признался твоему Учителю, насколько ты была близка к смерти, и попросил его на всякий случай понаблюдать за тобой, первое время.

— Это ещё зачем?

— Помнишь Арлисский храм?

— Такое забудешь!