Веда

— Так ты не знала? Она обтянула его твоей кожей, да и другие боги сделали из нее себе плащи. Прости, даже не представляю, каково тебе это слышать.

— Неужели все это того стоило. Отец ведь мог представить, чем дело закончится. А теперь она погибла, да еще так!

— Это был ее выбор. Твоя сестра все знала. Но теперь для всех недовольных ты, точнее она как символ. Люди стали понимать, как могут поступить и с ними тоже, если поступили так со своей, с ровней себе. Что же тогда говорить о смертных, жизнь которых уже давно у нас перестала быть столь ценной, какой является на самом деле.

— Надеюсь, что ты права. — Медуса все еще вспоминала свою сестру.

— Когда я тебя увидела, мне показалось, что ты была чем — то озадачена. Это так?

— Да. Я услышала призыв из города. Но не умею на него ответить. Да и перенестись туда не могу.

— О! Мысленная речь это чудо. Можно намного быстрее общаться. Это совсем просто: представь с кем и о чем ты хочешь поговорить.

«Так?» — Медуса подумала об Артемиде, точнее Зеване, как теперь ее звали.

«Видишь, как здорово».

— Но почему дома так не умеют?

— А ты сама когда — нибудь пробовала?

— Даже не задумывалась. Не было необходимости.

— Вот, вот. А тут эта необходимость просто постоянная. Мы на Олимпе совсем обленились, почти всегда были на месте, да и общаться друг с другом не очень то было в почете. У всех имелись какие то претензии. А тем более, что и говорить о людях.

— Знаешь, ты права.

— А здесь ты почти никогда не остаешься одна. Тобой интересуются. Ты нужна как богам, так и смертным.

— Мне не нравится это слово.

— Ах, да. — Артемида понимающе посмотрела. — Ты ведь единственная из сестре, не обладающая бессмертием.

— Не из — за этого. Просто оно звучит так, словно ты пытаешься обособиться, отделиться от людей.

— Возможно, ты и права. Не замечала этого. Знаешь, что мне нравится в здешних обитателях? Их уважение к природе. Если они идут просто в лес, или на охоту, то они всегда просят разрушения у хозяина леса, и обязательно что то оставляют взамен. Они бережно относятся к животным. Никогда не убивают ради удовольствия, просто для того, что бы похвастаться своей ловкостью. Или, что еще хуже, добудут зверя и бросают его. И за всем этим присматривает Хозяин леса — Леший. У каждого леса свой. Есть еще много лесных жителей. Меня с ними познакомил Древобог. Он такой. — Протянула она мечтательно закатив глаза.

— Интересно, что такой я тебя еще не видела. — Медуса смотрела на новую, не известную ей богиню.

— Мне кажется, что здесь я ожила. Будто раньше просто существовала. Ты меня еще поймешь.

«Медуса, вы нам нужны». — Вновь вклинился в разговор неслышный голос.

— Ой, меня опять зовут. Как попасть в город?

— Есть два пути. Один — подойти к Дереву, дотронуться до него и сказать, где хочешь оказаться. Так делают в самом начале, когда еще не умеют перемещаться. Или не знают место, куда им необходимо попасть. Ведь для второго способа необходимо точно представить, где ты должна очутиться. Ну или держись за меня. Тебе куда надо?

— На капище, в город. Видимо. Они не уточнили. — Несколько замешкалась богиня.

— Ну если не уточняли, то тогда точно к алтарю. Вперед.

Хлоп. И опять всех окатило брызгами морской воды. Артемида была аккуратнее. При ее появлении всего лишь раздался звук, похожий на треньканье тететвы лука.

— Наконец то.

Богини оказались прямо перед мужчиной, который вчера вводил Медусу в курс дела.

— Мы ждали вас. — Он поклонился обоим богиням. Ничем при этом не выявляя свое удивление, что их оказалось двое.

— Ну я не нужна здесь. Оставляю вас.

И Зевана исчезла.

— Как вас зовут, я не хочу общаться с безликим существом.

— Здесь меня зовут Добрило.

— И что это за мода менять свои имена. Это не правильно. Сначала Артемида, затем вы.

— Многие из нас взяли себе другие имена. Хотя вы и не одобряете это. Но мы сами изменили свою судьбу и взяли те имена, что соответствуют нашим представлениям и надеждам, желаниям и стремлениям.

— Возможно, что я и ошибаюсь. И как бы вы меня назвали? — Медусе было действительно интересно.

— О! — Оживился он. — Мы уже думали об этом. Вы всегда были символом и мудростью нашего острова. Нашей Гипербореи. — С некоторой тоской сказал он, называя свою родину, ту, что отказалась от него. Да и от других то же. — Лебединой девой, дочерью Морского царя. И мы хотим. Нет! Мы вас просим принять на себя эту ответственность и здесь, в Веде. Будьте нашей царевной — Лебедью.

Все люди, находившиеся возле капища с ожиданием смотрели на нее.

— Разве не для этого вы сюда шли? — Добавил Добрило.

Его последняя фраза положила конец всем сомнениям Медусы.

— Хорошо, но согласны ли остальные жители города?

— Да, мы говорим от лица всех.

— Тогда я готова вам помогать. Но у меня есть просьба. — Богиня вздохнула. Это был самый важный момент. — Я хочу несколько изменить обычаи, что бы не смогла повториться то, что случилось на нашей с вами родине.

— Мы готовы, богиня, что нужно сделать?