Веда

— Ну все. Если кто меня спросит, где Баюн этому научился, сразу же буду отсылать к тебе. Не мне же отчитываться. — Славуня не шутила. — От него и так нет продыху, теперь же… — Она бессильно махнула рукой. — Оставьте меня.

Они сразу же оказались за пределами ее сада.

— Это я ее так расстроил. Я что, и впрямь такой навязчивый? — Баюн чуть не плакал.

— Еще пока не знаю, но думаю, если бы ты действительно всем надоел, тебе бы дали об этом понять.

— Один раз это уже произошло. — Парень посерел лицом, вспоминая свою деревню.

— Зря ты так, боги же тебя сюда пускают. Значит, ты делаешь нужное дело. — Богине вдруг очень захотелось погладить его. Миг и у нее на руках оказался рыжий кот. Она почесала его за ушком. — И что мне с тобой делать?

— А ничего. Я исчезаю, меня зовут.

И от него осталась одна довольная улыбка, а затем исчезла и она.

— Чудные все здесь какие то.

Это оказалась ее последняя мысль на сегодня.

Встречи

Утро началось с истошного вопля Баюна.

— Я здесь совершенно ни при чем. Она сама предложила обучать меня грамоте.

— Что происходит? — Медуса еще не пришла в себя от столь резкого пробуждения. Но когда увидела, кто стоит возле ее пещеры, едва не пожалела, что вообще сегодня проснулась.

Она увидела мужчину с двумя лицами, державшего за шкирку подозрительно знакомого говорящего рыжего кота.

— Вот она, она. — Кот лапкой указывал на богиню. — Сами спросите.

— Ну что же, прекрасная незнакомка. — Он учтиво поклонился. — Это, с вашего позволения животное, утверждает, что именно вы его отправили ко мне с утра пораньше.

— Да? А я могла? Ведь я даже не знаю, кто вы. — Происходящее все больше напоминало комедию.

— Ах, да, вы же у нас только что появились. Очень невежливо с моей стороны. — Мужчинка аккуратно поставил кота на берег. Тот, утопая лапками в киселе, прошмыгнул за Медуса. На всякий случай. — Числобог, покровитель времени, счета и письма.

— Теперь все стало более ясно. Я вчера посоветовала этому юноше. — Богиня показала на Баюна, который уже вновь стал человеком. — Изучить грамоту, что бы запечатлеть все то, что он сочтет нужным на бумаге. Правда, конкретно к вам я его не направляла. Наоборот, Славуня сказала, что она сама займется его обучением.

— Да что Славуня. Раз уж учиться, то у профессионала. — Юноша важно надулся, за что и получил.

— Вот не благодарный. Я ей это обязательно расскажу. — В глубине души Медуса конечно шутила. Но для профилактики все же надо было его наказать.

— Не надо, — искренне испугался он. — Это неудачная шутка. Я ее очень ценю и уважаю, но все же очень хотел бы, что бы вы взяли меня к себе в обучение. — Он выжидающе уставился на бога.

Тот явно наслаждался происходящим:

— Ну что же, вы не против прогуляться?

— С удовольствие. — Медуса согласно кивнула головой.

— Значит вы, юноша, хотите учится? Проверим. Если отгадаешь мою загадку, то я, пожалуй, возьмусь за тебя.

— Договорились. — Глаза парня засияли от возбуждения.

— По небу летит орел. За ним двенадцать соколов. У иных соколов по тридцать перьев. У иных — на одно больше. В каждом пре две дюжины волосинок, в каждой волосинке на три дюжины больше пушинок. В каждой пушинке столько же пылинок. Что это?

— Сейчас, сейчас. — Баюн судорожно забегал вокруг нас. — Значит будет так:

В некотором царстве, в некотором государстве жил-был царь с тремя сыновьями. Старший и средний давно были женаты, а младший, Иван-царевич, все никак не мог найти себе невесту. Вот однажды приходит он к отцу и говорит:

— Батюшка — царь! Слыхивал я, в тридевятом царстве, тридесятом государстве есть у царя Смекала, по прозвищу Числобог, единственная дочь, да такая красавица, что ни в сказке сказать, ни пером описать. И будто бы скликает Смекал царевичей со всего света белого — жениха достойного станет выбирать. Кто отгадает его загадки — тот станет его зятем. Дозволь мне пуститься в путь за царевной.

— Отчего же царя Смекала еще и Числобогом кличут? — спрашивает отец.

— Оттого, батюшка, что никто на свете лучше его не владеет счетом. Глянет ночью на небо — сразу все звезды пересчитает.

Посмотрит на дерево — мигом все листья перечтет, до единого. Окинет взором вражью рать — тут же узнает, сколько народу.

— Да, хитер — мудер твой Смекал, — со вздохом сказал царь. — Но и мы не лыком шиты. Завтра же отправляйся в путь. Дальние проводы — лишние слезы.

Долго ли, коротко ли, едет Иван-царевич дремучим лесом. Видит — медведь на дуб дуплистый взобрался, а над дуплом пчелы роятся в тревоге. Тут подлетает к царевичу одна пчела и жужжит:

— Помоги нам, Иван-царевич, спаси от лохматого разбойника. Он не столько меду в дупле съест, сколько наших детушек загубит. Помоги, я тебе еще пригожусь!

Натянул Иван-царевич тугой лук и прострелил медведю кончик уха. Тот со страху сорвался с дуба и пустился наутек. А Иван-царевич поехал своим путем.

Вот приехал он в стольный град царя Смекала. Народу на площади — тьма-тьмущая, царевичи и королевичи со всего свету белого. Царь с царицею и дочкой-красавицей сидят на крыльце на раззолоченных тронах.