Вечный всадник

— И оботрешь меня губкой? — Кара одарила его взглядом, в котором читалось «ага, как же». — Ну уж нет. Если у меня снова закружится голова, в ванной полно мест, куда можно присесть.

Половина ванной действительно была оборудована скамейками с подогревом, вделанными в мрамор. Арес иногда пускал пар, включал стерео и сидел там часами. Кара с легкостью сможет мыться сидя. Этот образ не замедлил появиться у него в голове.

До чего же прекрасна была эта картина. Просто-таки чертов шедевр.

Арес протянул руку:

— Я хочу убедиться, что ты добралась до ванной.

Кара закатила глаза, но позволила ему поставить себя на ноги и не протестовала, когда он, поддерживая, обхватил ее за плечи. По своей природе Арес не склонен был за кем-то ухаживать, но забота о Каре дарила ему чувство удовлетворения. Он не оказывался в этой роли с тех пор, как взял к себе Вулгрима несколько сотен лет назад, но даже тогда он был скорее защитником, а потом — учителем. Он не собирался создавать семью — забота о Вулгриме была своего рода стратегическим ходом, он хотел получить союзника среди демонов. Но Вулгрим и его сын Торрент вплели свою нить в ткань одинокой жизни Ареса, и иногда он задавался вопросом, какую цену ему придется за это заплатить.

Прогнав бесполезные мысли о прошлом, Арес пустил воду для Кары.

— Если захочешь включить музыку или добавить пара, панель управления справа.

— Может, у тебя здесь и холодильник с микроволновкой есть?

— Я думал об этом, но не смог придумать, как изолировать электронику, — отшутился Арес. Надо же, ему это совершенно несвойственно. Может, одна из летучих мышей задела ему мозг? — Оставляю тебя одну.

На то, чтобы войти в дом Кары и выйти оттуда с подушкой и полной сумкой одежды и туалетных принадлежностей, которые лежали на полке у нее в ванной, ушло меньше десяти минут.

Пока Арес возвращался в Грецию, его разумом владела лишь одна мысль: она носит шортики от «Викториа’с Сикрет»[80].

Он с легкостью мог представить себе ее роскошные формы, обтянутые сексуальным нижним бельем. Да, стринги, кружевные трусики и прочая хрень были хороши, но почему-то на него действовало именно сочетание в шортиках мужского и женского. Действовало по-настоящему.

Аресу хотелось снова держать ее в объятиях и скользить руками вниз по спине, под резинку шортиков, обхватывая упругую попку… и, черт, он зациклился на долбаных трусах.

Чувствуя себя вебстеровским[81] неудачником, он прошел через весь дом и остановился перед дверью спальни. С его сердцем снова происходило что-то странное — волнующий трепет предвкушения. Он что, в самом деле ждет встречи с Карой? Его губы расплылись в дурацкой улыбке, говорившей «да», и — вот ужас — Арес осознал, что теряет из-за нее голову.

Ему нужно кого-нибудь убить. Нужно проветрить голову в сражении, снова найти цель и перейти в наступление, потому что сейчас он ведет себя в точности так, как те мужчины, которых он раньше критиковал. Черт, да он же сам нанимал женщин, чтобы те соблазняли вражеских командиров, а затем просто ждал, когда их собственные члены отвлекут их, а затем и уничтожат.

Кара, должно быть, — его величайшая карма.

К счастью, из ванной все еще слышался шум воды, поэтому Арес без опаски вошел в спальню и бросил подушку и сумку на кровать. Он направился к двери, но замер, услышав глухой удар и слабый вскрик.

— Кара? — Не успело ее имя сорваться с его губ, как он уже был на середине комнаты. Уровень адреналина подскочил, воинские инстинкты обострились, и он ворвался в ванную, готовый устранять угрозу.

Распахнув дверь в душевую, Арес увидел, как Кара пытается подняться на четвереньки.

— Что случилось? — рявкнул он. Страх сделал его голос грубым, и он беззвучно выругал себя за это. Ничто не должно пугать его так сильно.

Перепугавшись, Кара завизжала не хуже баньши[82] — Арес отлично знал, как звучит их вопль, — и попыталась прикрыться. Но ее усилия были напрасны — увиденное сохранилось на его «карте памяти» и отметилось как «избранное».

На Ареса из многочисленных душевых насадок лилась горячая вода, но ему было наплевать. Он присел на корточки, чтобы помочь девушке.

— Кара! — Голос Ареса надломился — словно хлыст щелкнул по плитке. — Что случилось?

— Ничего, — подтянув колени к груди, она обхватила их руками и прижалась к стене. — Я поскользнулась.

— Что? Ты поскользнулась на мыле? — Кара была слишком бледна, под глазами — темные круги, и ее отговорка ничуть его не убедила. — Чушь собачья.

— Не разговаривай так со мной, — огрызнулась она.

— Тогда скажи правду, — парировал он. — Ты упала в обморок.

Ее глаза потемнели, словно вода у берега после шторма.

— Я не падала в обморок. Я просто чувствую себя такой… слабой.

— Это уже не просто побочный эффект от исцеления Битвы, так ведь?

— Не знаю. Раньше я не чувствовала ничего подобного. Это из-за агиморбида?