Вечный всадник (ЛП)

Вдруг она поняла: это и есть рай. Она на греческом острове посреди кристально чистого голубого моря, в королевском душе, с могучим мужчиной — олицетворением настоящего самца. И это понимание, столь же сексуальное для мозга, как и возбуждающие движения пальцев Ареса для тела, потрясло ее.

Вход во влагалище увлажнился, и Арес с грудным возгласом погрузил внутрь два пальца. Его движения сначала были нежными, потом стали жестче. Он ласкал местечко глубоко внутри ее женского естества, и это заставляло девушку двигаться навстречу его руке.

— Давай же, — застонала она, дрожа, готовая взорваться.

— Скажи «пожалуйста». — Его палец кружил вокруг клитора, касаясь его ровно настолько, чтобы держать Кару в напряжении. Оргазм свернулся внутри нее в тугую пружину, готовую распрямиться в тот момент, когда Арес коснется нужного места… которое, похоже, было ему известно. Его пытка была мастерской — то, как он держал ее балансирующей на грани.

— Отдайся мне. Скажи это.

Женщины всегда мне отдаются.

Кара вспомнила высокомерные слова Ареса и подумала, что, учитывая происходящее, его самонадеянность оправданна. Она сделает то, что он хочет, но только потому, что он это заслужил. И еще потому, что лучший оргазм в ее жизни зависел всего от одного слова.

— Пожалуйста!

Крик вырвался у нее невольно, и корить себя за него она будет потом. Оргазм пронзил ее, заставив содрогнуться от наслаждения, настолько сильного, что пол ушел из-под ног, и всё, что она чувствовала, это иступленный восторг и жесткое тело удерживавшего ее Ареса. Его пальцы двигались внутри нее, и, когда она уже успокоилась, он сделал большим пальцем неуловимое и невыразимо приятное движение, чем завел ее снова.

— Да, — выдохнула Кара. — О… боже.

Оргазм всё продолжался. И где только Арес научился так его затягивать? Нет, на самом деле она не хотела знать…

Его щека коснулась ее, когда он наклонил голову и шепнул ей на ухо:

— Сколько времени прошло с тех пор, как тобой последний раз владел мужчина?

Вопрос ошеломил ее. Каре пришлось повторить его у себя в голове еще пару раз, но она всё равно не поняла.

— Владел мной?

— Трахал тебя.

Ох!

Ее щеки вспыхнули, и она заморгала.

— Меня никогда не трахали, как ты деликатно выразился. — Кара всё еще не могла дышать ровно. Его грубые слова должны были бы вызвать у нее отвращение, но от них всего лишь перехватило дыхание. — Я занималась любовью. И это было больше двух лет назад.

— Занималась любовью. — Его пальцы продолжали ласкать ее. Арес насмешливо вскинул бровь, и блаженство после оргазма сменилось раздражением.

— Вовсе незачем насмехаться надо мной только потому, что я не такая, как ты.

Кара пару раз вздохнула, отчаянно нуждаясь в кислороде.

Пальцы Ареса прекратили свою чудесную игру:

— Как я?

— Ты — не человек. Твоя мать… суккуб. — Кара немного запнулась на этих словах, потому что обычно такое не говорят всерьез. — А насилие и убийство возбуждают тебя.

Она снова запнулась, но уже по другой причине. А как насчет того, когда убиваешь ты сама? Разве ты не чувствовала наслаждение? Она ничем не отличалась от Ареса. Задрожав от отвращения, Кара упала бы, если бы мужчина не поддержал ее.

Насмешливость исчезла. Теперь его взгляд был холодным и хмурым.

— Прошу прощения, что подверг твою чистую, отрицающую насилие душу своей отвратительной похоти. Спасибо, что привела меня в чувство.

Кара дернулась, точно от удара… не из-за самих его слов, а из-за того, чем они были вызваны. Она причинила ему боль. Почему-то мысль о том, что ему можно причинить боль, никогда не приходила ей в голову. Ведь он… Война. Конечно, она видела его уязвимость — после того, как исчез Хаос и когда был ранен Битва, но это было другое.

Злясь на себя за то, что не сумела заглянуть за его броню, она погладила его по щеке:

— Я не осуждаю…

— Нет, — прорычал он, уклонившись от ее прикосновения, — осуждаешь. Дай угадаю, ты всегда вся такая святая. Милая и ангельская. Человек. — Последнее слово он почти выплюнул. — А я? Я демон без всякой морали.

— Я этого не говорила. И я вовсе не святая, — пробормотала она, хотя отчасти такой и была. Но только потому, что оба ее возлюбленных не были такими «любителями приключений».

— Нет?

— Нет.

Этого говорить не следовало. В глазах Ареса вспыхнул озорной огонек, точно говоривший «я-докажу-тебе-что-ты-ошибаешься». Мужчина прильнул к уху Кары, и от его шепота по телу девушки вновь пробежали мурашки.

— Ты когда-нибудь занималась любовью, стоя на четвереньках? Тебя брали сзади? В душе, когда ты опираешься о стену, а мужчина вонзается в тебя сзади, и ты скользишь по плитке вверх-вниз? — Он прижал зубами мочку ее уха, и Кара со стоном выгнулась дугой ему навстречу. — Или ты сидишь на скамье, а он стоит на коленях и вылизывает тебя между ног? А может быть, ты сверху, сосешь его член, а он лижет тебя? Кара, ты когда-нибудь использовала мед? Горячий воск? Хлыст?