Вечный всадник (ЛП)

— Я намерен доказать Темному Лорду, что я — самый достойный из четверых. Когда Земля и Шеул станут единым целым, я получу возможность первым выбрать себе царство.

Да, было предсказано, что в результате Апокалипсиса мир демонов поглотит мир людей, а потом все это разделится на четыре части с разным количеством воды, еды, земли и населения — людей и демонов. Всадник, который докажет свое превосходство, получит право выбирать первым и превратит свою часть владений в рай страдания и удовольствия.

Мор хотел стать этим Всадником.

Хавистер ухмыльнулась. Ее клыки влажно блеснули.

— Не можешь же ты и вправду в это верить. Арес победит — ведь он всегда

побеждает.

Зарычав, Мор с силой ударил ее о стену одной из хижин. От удара в стене образовалась дыра, и оба ввалились внутрь.

— Я не могу тебя убить, — прорычал он, притиснув ее к опорной балке, — но могу сделать так, что ты сама начнешь молить о смерти.

— Что, правда глаза колет? — Падшая завела испещренное жилками крыло Мору за спину и вонзила коготь на вершине крыла ему в затылок. Боль пробежала по позвоночнику и отдалась внутри черепа, но Мор не доставил ей радости и не издал ни звука. — Ты всегда завидовал Аресу.

Не всегда. Великий Арес стал досаждать Ресефу только после того, как сломалась его Печать. Арес был превосходным полководцем еще во время своей человеческой жизни. Он не проиграл ни одного сражения. Он был воплощением греческого бога, носившего то же имя[16]. И тому подобная дребедень.

Теперь настала очередь Мора. Он собирался нанести брату удар всеми возможными способами — его слуги прилагали для этого максимум усилий. Черт побери, да, Мор сделает себе имя. Он станет самым устрашающим из Всадников. Еще долго после окончания Апокалипсиса его имя будут произносить с благоговением. С трепетом. Со страхом.

Мор завел руку за спину и ухватился за коготь Хавистер. Резким движением запястья он сломал кости крыла и тут же пресек ее вопль, впившись клыками ей в горло. По груди Падшей, пачкая его, потекла кровь, теплая и липкая.

Нет, он не может ее убить. Это против правил. Но он может дать ей ощутить дыхание смерти.

Кроме того, Мор хотел убедиться, что первые рассказы о его основанном на страхе правлении появятся из первых уст.

***

Помоги мне.

Кара услышала голос, когда парила в темной холодной комнате; ее тело словно превратилось в неясную тень. Внизу, в клетке, выла собака. Красные тускло светящиеся глаза животного следили за каждым движением девушки. Кара приблизилась, сама не понимая, как, поскольку она висела в воздухе, — но, как бы то ни было, она внезапно обнаружила, что смотрит собаке прямо в глаза.

Найди меня.

Кара вздрогнула. Голос исходил от пса. Не настоящий голос, скорее мысль, возникшая у нее в голове.

— Кто ты?

Я твой. Ты моя.

Моя? Твой? Как странно. Девушка приблизила лицо вплотную к клетке. Удивительно, но она совсем не боялась существа, находившегося внутри. Это, несомненно, был щенок, но от него исходила сила и смертельная опасность. Шерсть была такой черной, что, казалось, поглощала слабый свет, проникавший сквозь жалюзи на единственном крохотном окошке, а зубы больше походили на акульи челюсти, чем на собачью пасть.

Кара стала искать замок… черт, дверь клетки… но ничего не нашла, только странные символы, выгравированные на прутьях решетки. На цементном полу под клеткой тоже был нарисован какой-то знак.

— Как тебя освободить?

Ты должна найти меня.

Так… этот пес, что ей снится, слегка глуповат.

— Я нашла тебя.

В другом мире.

У него определенно с головой не в порядке. Впрочем, кто бы говорил — человек, разговаривающий с собакой.

— Кто тебя здесь запер?

Сестиэль.

Кто такой Сестиэль? Кара взлетела и осмотрела помещение, которое оказалось похоже на подвал. Стены были сложены из облицованного камня, что указывало на старинную постройку. Девушка подплыла к пыльным полкам, на которых обнаружила лишь несколько банок без этикеток, сломанный карандаш и стеклянную бутылку, наполовину заполненную прозрачной жидкостью. Как ни странно, на бутылке пыли не было. Кара потянулась к ней, но рука просто прошла сквозь стекло и полки.

Может, это не сон. Может, она призрак. Но как она умерла? Она совершенно ничего не помнит.

Тут вдалеке раздался стук, и девушка испуганно обернулась к собаке:

— Что это было?

Что — это?

Удары раздались снова — глухой нарастающий стук. Кара почувствовала, что летит к источнику звука. Тело растягивалось, как ириска. Ее тело упало на что-то мягкое, в глаза ударил свет. Кара заморгала, пытаясь привыкнуть к свету, и села.