Вечный всадник

— А чего тут неясного, — взмахнула хвостом русалка и задумчиво улеглась на спину. — Давно это было. Познакомился со мной Нептун. Из отдыхающих. Высокий. Кудрявый. Красивый как бог. Золотые горы обещал, замки. На руках носил. А срок путевки кончился — бросил меня. Даже адрес не оставил. Я мучилась. Переживала. Потом встретила другого Нептуна. Из Черного моря. Тот меньше говорил, больше угощал меня черноморскими напитками, я от них голову потеряла. Затем… Третий Нептун говорил, что живет в Авачинской бухте — самой большой бухте мира — и готов увезти меня с собой. Я и ему поверила. А потом случайно увидела его обратный билет и выяснила, что живет он в пустыне и от его стойбища до ближайшего оазиса с водой четыреста километров! Четвертый Нептун… Уже и не помню. И незачем его вспоминать. Махнула я тогда на все рукой и опустилась в эту воду. А в чистую уже и не хочется. Я к этой привыкла.

— Что ты?! — испуганно засуетился Прохор. — Не, повезло тебе. Нечестные люди повстречались, точнее, не люди, а Нептуны. Но есть и хорошие. Их больше. Меня тоже сегодня обманули. Вот я и выпил лишнего. Но выпил, и все, баста. Я человек стойкий!

— А я не стойкая, нисколечки! — захихикала русалка и скрылась в воде, пустив на поверхность несколько пузырей.

Долго не выходила из памяти Прохора эта встреча, но постепенно забылась, тем более что весной наконец-то стали очищать речку и никакой русалки в ней не обнаружили. Директор санатория объяснил Прохору, что осенью у них проводил отпуск товарищ, которому подчиняется все вокруг, и поскольку он собирается отдыхать здесь каждый год, то есть шанс, что речку начнут даже углублять. Скоро прошел слух о расширении лодочной станции, о том, что накинут к зарплате, у Прохора поднялось настроение, и он стал обслуживать отдыхающих не только исправно, но и с приветливой улыбкой. Жизнь пошла по новой, более веселой колее, но снова до середины лета. Вырос у будки седоватый плотный мужчина под руку с нахальной черноволосой девицей и потребовал лодку. Прохор увидел его впервые и попросил курортную книжку. Мужчина побагровел, посмотрел на Прохора сверху вниз и с барским пренебрежением промолвил:

— А может, еще чего попросишь?

Ужаленный прошлогодним обманом, Прохор хотел вспылить, но сдержался и тихо сказал:

— Предъявите курортную книжку.

— Я?! — рявкнул мужчина. — Ты у меня требуешь?!

— Я, — покраснев, сказал Прохор. — И я не мальчишка. И вообще кабы не контузия… Я бы…

— Что бы? — несколько смутившись, но не меняя тона, продолжал мужчина: — Ты должен понимать, что не в документе дело. Может, ты еще в залог паспорт потребуешь? «Дубликат бесценного груза!» И это в то время, когда мы, не щадя сил, но вот решили отдохнуть — и тут пожалуйста! «Предъявите!» Да я тебе такое сейчас предъявлю! Ты меня на всю жизнь запомнишь!

— Не пугайте! — стиснув зубы, вымолвил Прохор. — Я больших чинов не имел, но воевал. Как все.

— Вижу, — снисходительно улыбнулся мужчина. — А то бы… Давай весла! Стыдно! Инвалид, старый уже, а забыл, кто у нас человек человеку. Мы тебе платим пенсию, льготы даем, скидки, а ты забыл. Нехорошо!

— Ничего я не забыл, — обидевшись, буркнул Прохор, передавая весла.

Мужчина и девица неуклюже полезли в лодку, а Прохор закрыл дверь будки, и душа его заныла от унижения, от обиды за свою невысокую должность, за то, что инвалидность помешала ему занять достойное место в жизни, не позволившее бы этому типу тыкать и измываться над ним.

Отдыхающие вернулись к ужину, а мужчина с девицей не появлялись. Снедаемый неприятным предчувствием, Прохор сел в лодку. На берегу у шоссе он обнаружил следы мужских и женских туфель, колеса машины, но вмятины от лодки не нашел. Он поплыл вниз по течению и только через час увидел приткнувшуюся к островку лодку.

«Уж лучше бы он утащил ее, — подумал Прохор, — лучше бы оказался вором, но не говорил красивые слова: «человек человеку». А что он сделал человеку? Даже лодку не вернул, зная, что я инвалид. Интересно, как бы он вел себя во время войны?» Прохор привязал брошенную лодку к своей и начал упорно грести против течения.

«Он бы предал! — обожгла мозг Прохора догадка. — При случае предал! Красивые слова говорит, в глаза смотрит и врет, врет! И девица явно не жена ему. Жену обманывает. Форменный предатель! И небось немалый пост занимает. Тем опаснее будет его предательство! Надо было документ потребовать! Запомнить фамилию!»

Вернувшись домой, Прохор долго кружил возле буфета. Хотел сдержаться, но не смог совладать с нервами. Подойдя к речке, он наклонился к воде, набрал ее в ладони, но не донес до рта, увидел перед собой хвост русалки.

— Марина! — вскрикнул он.

— Она самая! — хмельным голосом пропела русалка, еще более чем прежде обвитая водорослями и тиной. — Чего глаза выпучил? Не первый раз встречаемся!

— Не первый! — кивнул головой Прохор. — Но чего это с тобой?!

— Со мной? Вроде ничего!

— Но на тебе тина!

— Ну и что?

— Как что? Ведь речку-то очистили!

— Речку… Пригнали земснаряд и очистили. А вы душу попробуйте, душу!