Вечный ястреб

– Довольно! – прервал свару Ларик. – Послушайте лучше меня. Я не горю любовью как к Фарлену, так и к Паллиду, но все мы здесь горцы, и осквернять Игры не дозволено никому. Пусть не будет насилия между лордами-ловчими. Мы можем спорить до хрипоты, но сделанного все равно не поправим. Давайте обсуждать распорядок, иначе нам тут придется до утра просидеть.

К своим палаткам Маггриг и Ларик возвращались в молчании. Ларик, старейший, почти шестидесятилетний лорд-ловчий Друина, был к тому же намного мудрее других. Он нравился Маггригу, но Паллид скорей проглотил бы горячие угли, чем сказал об этом ему.

– Камбил глуп, – произнес старый лорд, когда они до–шли до его жилища. – Он не видит того, что должно быть ясно каждому горцу. Аэниры – враги нам. Наши земли граничат с твоими, и мы с тобой часто ссорились, но если аэниры войдут в Паллид, я пришлю своих воинов тебе на подмогу.

Ловко, подумал Маггриг с улыбкой. Чтобы войти в Паллид, аэниры должны сперва пройти либо через Фарлен, либо через Хестен, а Хестен слабее Фарлена. Ларик ищет себе союзника.

– У нас с тобой вместе наберется тысячи две бойцов, – сказал Маггриг. – Думаешь, они остановят аэнирское войско?

– Может, и остановят.

– Тогда по рукам. Будем стоять друг за друга. Воеводой, само собой, буду я.

– Само собой. Доброй ночи.

И вот на следующее утро Маггриг, глуша в себе гнев, стоял рядом с Асбидагом. Они могли бы сойти за братьев, думала Дива: оба мощно скроенные, оба с рыжими, тронутыми серебром бородами. Разница видна, только если посмотреть им в глаза. Маггриг в отличие от другого не злой человек.

Камбил после краткого приветственного слова перешел к распорядку Игр. Их открывал пятимильный пробег по горам, через леса и долины. В пробеге участвовали триста человек, которых лорды решили разбить на шесть полусотен. Пятеро первых в каждой из них входили в полуфинал, а пятнадцати сильнейшим в последний день предстояло совершить финальный пробег.

Когда Камбил перечислил другие отборочные состязания, первые пятьдесят бегунов, в том числе Гаэлен и Агвейн, заняли места у черты. Дива в белом платье, в венке из горных цветов, взмахнула рукой, и они устремились вперед.

Гаэлен ровно бежал в середине. Касваллон, зная, что в этом забеге тот победит без труда, пошел к лоткам на краю поля.

Там продавались разные безделушки, ножи, инструмент, меха, одеяла, башмаки, а также мясо, сыры, фрукты и овощи. Поискав ожерелье для Мэг и не найдя ничего на свой вкус, Касваллон купил кувшин меду и ковригу овсяного хлеба. В конце ряда осталась еще пара пустых столов, и он сел там, чтобы побыть в одиночестве. После разговора с Мэг аэнирская угроза уже не так его подавляла, но он, по своему обыкновению, хотел обдумать это дело со всех сторон.

Меньше чем в тридцати шагах от него сидели Моргас и Драда, но Касваллон из-за обилия народа не видел их. Зато Моргас, скучающе разглядывавшая толпу, остановила взгляд на высоком горце и широко раскрыла глаза. Касваллон был одет в травянисто-зеленый плащ, кожаный бурый камзол и зеленые штаны со шнуровкой. На его нагрудной перевязи висели два тонких ножа, на боку – длинный, охотничий. Моргас всматривалась в его лицо. Бородка, расчесанная в виде трезубца, смутила ее, но эти зеленые глаза она узнала бы где угодно.

Ненависть хорошо запечатлела их в ее памяти.

Подойдя к нему, она со стиснутым горлом произнесла:

– Доброе утро.

Касваллон увидел перед собой женщину в черном платье, показывавшем стройную фигуру во всей красе. Черные косы, скрепленные золотыми шпильками, лежали на ее голове как венец.

– Доброе утро, моя госпожа. – Учтиво поднявшись, он предложил ей сесть и спросил, чем ее угостить – но к ним уже шел Драда, держа в руках два кубка с вином.

– Как поживаешь, Касваллон?

– Хорошо. Не представишь ли меня даме?

– Так ты не знаешь меня? – удивилась она.

– Я порой бываю забывчив, но такой красоты в жизни бы не забыл.

Моргас пришла в замешательство.

– Вы до невероятия похожи на одного знакомого мне человека.

– Надеюсь, он был вашим другом.

– Нет. Не был.

– Позвольте тогда мне искупить его вину, – улыбнулся Касваллон.

– Мне пора идти, но вы двое друг друга знаете и можете выпить вместе.

Мужчины проводили ее глазами.

– Странная женщина, – сказал Драда.

– Кто она?

– Моргас, отцова сожительница. Красивая, но уж очень угрюмая.

– Она приняла меня за кого-то знакомого.

– Да… Ты участвуешь в Играх?

– Участвую.

– В чем состязаешься?

– В сражении на коротких мечах.

– Я думал, что ты бегун.

– Был им прежде. У тебя довольно верные сведения. А на каком поприще хочешь сразиться ты сам?

– Ни на каком. Атлет из меня прескверный.

– Зато других ты натаскивать мастер. Я видел.

– Аэниры любят побеждать, – улыбнулся Драда.

– Отчего так?

– Как то есть отчего? Никто ведь не любит проигрывать.

– Ты прав, но вот горцы, скажем, никогда не готовятся к Играм. Игры – часть нашей жизни, проверка наших природных навыков. Горец, проиграв, только плечами пожмет. Для него это не конец света.

– Потому вы и живете себе спокойно в своих прекрасных горах, пока аэниры завоевывают сопредельные земли.

– Это самое я и хотел сказать.