Вечность и Тлен

– Будь добр, правильно произноси его имя.

Самаэль проигнорировал её слова и, приоткрыв один глаз с блестящей жидким золотом радужкой, выжидательно на неё посмотрел.

– Мне нечего рассказать, – чуть подумав, отозвалась Айвен, доставая из сумки воду.

Бровь Самаэля изогнулась. А Айвен размышляла о том, какими именно были их с Люцием отношения. В юности ей было за что стыдиться перед ним. И причина имелась не одна. Последние два года обучения в Академии Снов оказались для неё особенно сложными. Она решила бороться с давлением матери, но, живя всегда под волей чужих желаний, Айвен вдруг осознала, что совершенно не понимала, чего желает сама. Постепенно она стала тонуть в собственной потерянности.

Минуло много лет, и она совершенно не стыдилась своих поступков. Это случилось так давно, что и эмоций не вызывало. Все они были ещё несмышлёными детьми и делали глупости. Возможно, кроме Сары. Она даже подростком мыслила слишком взросло.

Так или иначе, всем, что связывало Айвен с Люцием, всегда была Сара.

Даже после её смерти…

«Сна», – мысленно поправила себя дэва. За многие годы не одна Айвен решила, что Сорель уже давно мертва. Даже те, кто знал о сохранности её тела, считали так. Все, кроме Люция Морана, что цеплялся за призрак надежды.

Но даже после того как Сара погрузилась в сон, все их разговоры во время встреч были лишь о ней.

«Сара бы сейчас сказала… Она бы была рада… Она бы никогда не простила… Её не хватает… Сара, я скучаю…» – звучало так часто из чужих уст.

Айвен с трудом вспоминала моменты, когда их беседа сводилась к чему-то иному, даже когда минули десятилетия после её ухода. Дэва была одной из тех, кто знал обо всём случившемся в прошлом, и это их роднило.

– Насколько он соответствует тому, что о нём говорят? – не дождавшись ответа, поинтересовался Самаэль. – Насколько силён?

– Для чего тебе? – с подозрением спросила Айвен. Не было похоже, что её попутчик боится так же, как многие другие. – Ты же путешествовал по материку, знаешь, что на светлых землях его ненавидят и зовут Проклятым.

– Но и на теневых кличут так же, – вдруг проявил удивительную осведомлённость для своей натуры Самаэль – его мало волновали слухи среди людей.

– Да, верно. Но зачастую подразумевают иное. В Феросии и Исонии он Проклятый потому, что приносит беды, а на Северных землях – за свою проклятую судьбу… Ведь то, что довелось пережить ему, иначе как проклятием и не назовёшь.

– Хм, вот оно что. – На лице Самаэля отразилась странная смесь чувств – понимания и ярости. Эмоции промелькнули так быстро и ярко, что на какой-то момент оставили в мыслях Айвен сумятицу. Она скосила взгляд, наблюдая за Самаэлем. Тот вновь прикрыл глаза. В последние минуты морская болезнь опять дала о себе знать, и див лежал, подтянув к себе ноги.

Решив больше не болтать о том, куда она направлялась, дэва промолчала. Спустя несколько минут Айвен всё же вновь подумала, что, возможно, не стоит вести за собой дива. В конце концов, она о нём знала мало. Он был загадкой, несмотря на то что знакомы они были более десяти лет.

– Чем ты занимался, когда приплывал на материк? – осторожно спросила она.

– Путешествовал. Иногда заглядывал к старым знакомым.

– И много где бывал? – Дэва смотрела вдаль, и ей показалось, что она заметила чайку, мелькнувшую белым пятном на горизонте.

– Везде, – прозвучал короткий ответ, данный слабым голосом. Самаэль перевернулся на спину, изгибаясь на канатах, как червь, выползший на поверхность. Рубиновые волосы накрыли часть бледного лица.

– Прям уж везде? Дикие земли?

– Да.

– Зеркальный остров? – вспомнила она остров-звезду, который недавно видела вдалеке. Звездой его прозвали люди с Северных земель за то, как он сверкал в свете дня и при полной луне с берегов Акракса.

– Тоже.

– И как там?

Айвен испытывала лёгкое недоверие к его словам. Затерянные острова полны порождений тьмы, изменённых существ, и это последнее место, в котором бы «посчастливилось» оказаться любому живому существу, имеющему разум. А Зеркальный остров… она мало о нём знала, но говорили, будто там бродят призраки, которых можно увидеть в лунном свете.

По лицу Самаэля стало ясно, что он всерьёз задумался о её вопросе.

– Так же, как повсюду, – в итого выдавил он, хотя явно сказал не то, что было у него на уме. В обычное время див выдал бы что-то язвительное и многозначительное, но ныне у него не осталось сил даже на это. Удивительно, но таким у Айвен он вызывал больше симпатии, был больше похож… на дива со своими слабостями? Она даже не знала, как это объяснить.

– Где ты рос? Где научился владению мечом? Ты тоже покинул орден? – Она часто думала об этом. Даже не зная наверняка, верила в это и видела схожесть их судеб. Может, оттого и испытывала некое подобие доверия, ничего не зная о Самаэле.

– Не задавай вопросов – не услышишь лжи. Тебе никто не говорил об этом? – вернулся он к привычной манере общения. – Смотри, чайки.