Вавилонская башня

Сначала все чинно сидят на своих местах, внимательно слушая провозглашённые тосты. Затем, согревшись немного от спиртного, начинают вежливо знакомиться с соседями по столу и обсуждать с ними совершенно отвлечённые темы, внимательно следя, чтобы эти темы ни дай бог не смогли хоть как-то задеть собеседника. По мере увеличения процента алкоголя в крови, такое понятие, как тактичность исчезает само собой. Гости уже не помнят по какому поводу они собрались, и начинают говорить о том, что их сейчас больше всего волнует, при этом, нисколько не слушая собеседника и стараясь его перекричать. Эта стадия самая интересная, потому что человек, лишённый тормозов, как бы снимает с себя маску и становится самим собой. Тут бы и определить, кто свой, а кто чужой, но это невозможно, потому что пьян и тот, кто говорит и тот, кто слушает. А пьяный слушатель не способен даже на элементарный анализ и забывает услышанное тотчас, стоит переменить тему разговора. Можно конечно специально не пить, но из этого вряд ли что-нибудь получится. Общество внимательно следит, чтобы масса была однородной и никто не выделялся. Стоит кому-нибудь пропустить тост, как десяток пьяных но зорких глаз заметят это. Как говорится, здесь пощады не будет. Штрафная — такого приговора не удавалось избежать даже прокурорам. Мало того, что нальют рюмку до самого верха, так ещё подбадривают хором: "пей до дна, пей до дна, пей до дна!". И вот уже у приговорённого начинают слезиться глаза и подкашиваться ноги. Всё возвращается на круги своя. Последняя стадия это когда гости не помнят не только зачем они пришли и куда, но не могут даже сказать кто они сами. Тут застолье обычно заканчивается.

Новоселье у Кузьмы не дошло ещё до третей, последней фазы. И гости, и хозяева находились во второй, самой откровенной стадии. Откровенной и глухой одновременно, ибо все хотят высказаться, но никто не хочет слушать пьяные откровения соседа.

Кузьма уже несколько раз пожалел, что не послушал совета жены. Маша, его боевой товарищ, сидела, забившись в угол, и испуганными глазами смотрела на так называемую элиту общества, которая если и отличалась от животных, так только винным перегаром. Кузьма подошёл к Маше и подсел рядом.

— Зря я пригласил тебя, — посетовал он.

— Ну, что ты Кузьма, я же понимаю, что ты обязан их пригласить.

— Я вспоминаю, как мы собирались в нашем полку: я, ты, командир, Николай и Василий. Пили спирт, а не водку, но всегда умудрялись оставаться людьми.

При имени Николай, Маша тяжело вздохнула.

— Ты не ходишь больше на Фонтанку?

— Ты же сам сказал, что надо подождать.

— Я тут кое-что пронюхал по своим каналам.

— Что? — испуганно спросила Маша.

— Ты что так испугалась? Я просто хотел сказать, что ты снова можешь ходить на Фонтанку.

— Правда!?

Маша от радости подпрыгнула на стуле, обняла Кузьму и поцеловала его.

Эта выходка не осталась незамеченной. Наташа прервала свою беседу с женой начальника Кузьмы и глазами тигрицы смотрела на мужа и его собеседницу. Начальник Кузьмы стоял сзади своей жены вместе со своим заместителем и тоже наблюдал эту сцену.

— Степан Егорович, — обратил внимание начальника заместитель, — Вон там видите даму, которая с виновником торжества целуется.

— Она явно не из наших, — ответил тот.

— Ну, это как сказать. Она проходила по делу увечья. Помните, её сын выколол глаз потерпевшему, за то, что он обозвал эту особу ППЖ?

— А я как раз дал это дело ему.

— Так точно, Степан Егорович.

— Значит и наш новый сотрудник не устоял перед этой проституткой?

— Все мы люди, конечно, но притаскивать её сюда, это уже слишком.

— А я то думал, почему он так рьяно защищал её?

Начальник стоял совсем близко от своей жены, а следовательно и от Наташи, поэтому весь разговор был отлично слышан двум женщинам.

Наташа в ярости сжала рюмку так, что она разбилась и разрезала руку. Женщина, не чувствуя боли, обмотала ладонь салфеткой схватила вилку и привстала со стула. Жена начальника остановила её.

— Перестаньте. Что вы делаете? Мы же интеллигентные люди. Разве так можно?

— А как в таком случае можно!?

— Мы просто посадим её.

— Посадим?

— Конечно. Или наши мужья не в правоохранительных органах служат?

Лицо Наташи прояснилось. Она обняла свою собеседницу и расцеловала.

— Давайте с вами на брудершафт выпьем, — предложила она.

— Тогда уж не с вами, а с тобой, — поправила жена начальника.

Женщины наполнили свои рюмки, выпили и троекратно поцеловались.

— Так, за что это без нас тут пьют!? — раздался громкий голос начальника.

— За правоохранительные органы.

— А почему в одиночку? Так не годиться. Товарищи, прошу наполнить свои бокалы доверху. Мы пьём за правоохранительные органы, поэтому приказываю выпить до дна.

Так как за исключением Маши все собравшиеся имели отношение к прокуратуре и тем более по службе были зависимы от начальника, приказ был выполнен незамедлительно. Рюмки опустошили, поставили на стол, и уже без всякого тоста снова наполнили. Застолье вступило в свою третью и последнюю фазу.