Читаем Вавилон полностью

Она верила в успешный исход задуманного, так как гаданье на бараньей печени показало, что Валтасару недолго править и что он умрет насильственной смертью. Бару, жрец-прорицатель, утверждал, что по всем признакам, увиденным на печени, Валтасар погибнет на войне от удара мечом прямо в сердце. А верховному жрецу печень открыла, что Валтасар действительно погибнет от меча, но случится это в царском дворце, в Муджалибе. Жрец Улу прибавил, что и ему видится насильственная смерть Валтасара, но не от руки жрецов Эсагилы, а от руки ее врага. Он убеждал жрецов, что видит на печени знамения, согласно которым Эсагила будет существовать до тех пор, пока живет Валтасар. Со смертью Валтасара падет и Эсагила, и обоим суждено пасть от руки общего врага.

Жреца Улу сочли сумасшедшим, но все же Исме-Адад предусмотрительно обсудил вместе с Сан-Урри, откуда Эсагиле может грозить беда. Персы не в счет, Лидия и Мидия превратились в персидские провинции, а Египет как-никак союзник Халдейского государства.

После длительных раздумий боги указали им общего врага царя и Храмового Города. Это был не кто иной, как Набусардар, деятельность которого направлена к одной цели: захватить власть в Халдейском царстве. Неспроста он добивается создания армии: с ее помощью он осуществит свои намерения.

Сан-Урри подсказал верховному жрецу, что необходимо без всяких промедлений значительно увеличить численность воинской охраны Эсагилы. Если дойдет до вооруженного столкновения с Набусардаром, он готов возглавить отряды священного Храмового Города. У арендаторов из храмовых имений придется взять половину работников да можно еще набрать наемников из арабов, ливийцев, эфиопов, нубийцев, греков и кочевников. До поры до времени знать трогать не стоит, чтобы не восстанавливать ее против себя. Достаточно того, что она настроена против царя. Придется увеличить подати с храмовых имений на содержание армии, а от знати добиться вложений в виде даров богам. Подходящим поводом для этого будут ближайшие празднества Таммуза и Иштар.

Исме-Адад вполне доверял Сан-Урри и не имел от него секретов. По окончании беседы об армии он сам перешел к празднествам бога и богини любви, во время которых Храмовый Город обеспечит себя золотом на столетие вперед.

Накануне празднеств начнется приношение даров царю богов Мардуку и его божественному сыну Набу в Борсиппе. В последнее время народ возлюбил святилище бога Эа, жрецы которого утверждают, будто Эа – творец мироздания и владыка земли. Он вызвал всемирный потоп и тем покарал богоотступников. Он доказал, что является богом не чудес, а действий. Только он может вызывать несчастья и избавлять от них человека, народам державу. Эа из Эриду был первым из небожителей. За ним следовал Энлиль из Ниппура, и только на третьем месте стоял Мардук из Аккада. Этим священнослужители храма бога Эа накликали на себя немилость Эсагилы. Исме-Адад с огорчением отмечал, что народ начинает носить дары Эа, а не Мардуку, так как верит, что Эа отвратит от страны угрозу, о которой тайно и явно поговаривали повсюду. Храмовый город объявил о ежедневных торжественных молебствиях, чтобы напомнить о гневе Мардука и требовать приношений. Халдеи весьма благочестивы, и нетрудно возбудить в них богобоязненность, в особенности перед ликом бога богов Мардука.

Надо было еще придумать, как выманить у знати сокровища и этим лишить ее возможности помогать Набусардару. Пожалуй, лучше всего убедить, ее, что боги предвещают опасность восстаний и грабежей и поэтому самое надежное – укрыть свои богатства в подземельях Эсагилы.

И, наконец, третий источник пополнения кладовых Храмового Города – обряд очищения девушек перед ликом Иштар. Девушек из знатных семей и простолюдинок, которых сочтут достаточно красивыми. заранее продавать богатым вельможам.

Исме-Адад поделился с Сан-Урри всеми этими соображениями. Выходило, что военные расходы не истощат сокровищ Эсагилы.

Когда Исме-Адад заговорил о халдейских красавицах, Сан-Урри поднял на него бегающие глазки в сказал:

– Раз уж ты заговорил о девушках, то и у меня есть к тебе просьба.

Верховный жрец. ответил улыбкой.

– Как тебе известно, святой отец, персидский князь Устига попал в руки Набусардара при содействии одной девушки из Деревни Золотых Колосьев. Говорят, она настолько хороша собой, что Устига потерял голову, хотя он и не очень падок на женщин.

– И что же?

– Я не прочь познакомиться с ней. Я хотел бы оценить ее прелести перед лицом божественной Иштар. – Он прибавил доверительным тоном: – Я отомщу ей за Устигу. Мне кажется, Иштар жаждет ее крови.

– Да благословит твои намерения Мардук, – кивнул Исме-Адад.

– Я обещаю подарить Мардуку десять золотых кубков. Это фамильные ценности нашего именитого рода, и на них нет ни одного поддельного камня.

Исме-Адад опять улыбнулся и протянул для поцелуя перстень на указательном пальце – символ сана верховного жреца. Это был жест монарха, правителя Халдейской державы.

А на просьбу Сан-Урри он ответил так:

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза