Вавилон-17

Ридра засмеялась.

— Спасибо. Никто еще не хотел сделать этого для меня. Но надеюсь, вы не будете грабить…

— Вы убьете всякого, кто попытается мне вредить, убьете много ужаснее, чем убивали раньше.

— Но вы не должны…

— Вы убьете всех на Тарике, если они попытаются разлучить нас и оставить в одиночестве.

— О, Батчер… — она отвернулась от него и прижала кулак ко рту. — Плохой из меня учитель! Я сразу не поняла…

Удивленный и медленный голос:

— Я не понимаю вас. Я думаю.

Она снова повернулась к нему.

— Но это я, Батчер. Я не поняла вас. Пожалуйста, поверьте мне. Вам нужно еще немного поучиться.

— Вы верите мне, — кратко ответил он.

— Тогда слушайте. Мы встретились на полпути. Я не окончательно научила вас относительно «я» и «вы». Мы создали свой особый язык и говорим на нем.

— Но…

— Послушайте, всякий раз, как в последние десять минут вы говорили «вы», вам следовало сказать «я». Всякий раз, как вы говорили «я», вы имели в виду «вы».

Он опустил глаза, потом вновь поднял их, все еще не отвечая.

— То, что я говорю о себе, как «я», вы должны говорить «вы». И наоборот, понимаете?

— Значит, это разные слова для одного и того же, они неразличимы?

— Нет, только… да! Они означают один и тот же тип отношений. В некотором роде они — одно и то же.

— Тогда вы и я — одно и то же.

Рискуя все запутать, она кивнула.

— Я подозревал это. Но вы, — он указал на нее, — научили меня, — он коснулся себя.

— И поэтому вы не должны убивать людей. Во всяком случае, нужно чертовски много подумать, прежде чем сделать это. Когда вы говорите с Джебелом, я и вы существуем. Когда вы глядите на экран или на корабль, вы по-прежнему здесь.

— Мозг должен подумать об этом.

— Вы должны думать об этом больше, чем мозгами.

— Если должен, значит буду, — он снова коснулся ее лица. — Потому что вы научили меня. Потому что со мной вы не должны бояться ничего. Я только что научился, и могу допустить ошибки, но я «я» убивать людей, не подумав об этом много раз, будет ошибкой, верно? Теперь я правильно употребляю слова.

Она кивнула.

— Я не буду делать ошибок с нами. Это было бы слишком ужасно, я буду делать как можно меньше ошибок. Я однажды научусь окончательно, — потом он улыбнулся. — Будем, однако, надеяться, что никто не будет делать со мной ошибок. Мне жаль, если они будут делать их, потому что я, вероятно, буду с ними быстро делать ошибки и мало думать при этом.

* * *

— На сегодня достаточно, — сказала Ридра. Она взяла его за руку. — Я рада, что я и вы вместе, Батчер.

Он обхватил ее рукой, и она прижалась к его плечу.

— Спасибо, — прошептал он. — Спасибо и спасибо.

— Вы теплый, — сказала она, уткнувшись в его плечо. Давайте постоим еще немного.

Когда он остановился, она посмотрела на его лицо сквозь голубоватый туман и похолодела.

— Что это, Батчер?

Он взял ее лицо своими ладонями и наклонял голову, пока его волосы не коснулись ее лба.

— Что это? Батчер, вспомните, я говорила вам, что понимаю, о чем думают люди? Я чувствую, что что-то плохо; вы говорите, чтобы я не боялась вас, но вы меня пугаете.

Она подняла его голову. На его глазах были слезы.

— Послушайте, что-то в вас пугает меня. Скажите, что это?

— Не могу… — хрипло сказал он. — Не могу. Не могу сказать в а м.

Она видела его борьбу и боролась сама.

— Может, я смогу помочь, Батчер? Существует способ проникнуть в мозг и отыскать там…

Он отпрянул и покачал головой.

— Вы не должны. Вы не должны делать со мной этого. Пожалуйста.

— Батчер… я… не буду, — она была смущена. — Я не буду, — смущение причиняло боль. — Батчер… я… не… буду…

Юношеское заикание застревало у нее во рту.

— Я… понимаю, — подозрение, вначале очень смутное, пришло к ней. Когда он отступил, оно усилилось. — Батчер! — Вы читаете в моем мозгу?

Он выглядел удивленным.

— Нет. Я даже не понимаю, как вы можете читать в моем.

— Хорошо. Я подумала, что вы прочли что-то в моем мозгу и испугались меня.

Он покачал головой.

— Отлично. Черт, я не хочу, чтобы кто-то заглядывал мне под череп, — ответила Ридра.

— Я скажу вам теперь, — сказал он, снова подходя к ней. — Я и вы — одно и то же, но я и вы очень различны. Я видел многое такое, чего вы не знаете. Вы тоже знаете такое, чего я никогда не видел. Вы сделали меня не одиноким, немного. В моем мозгу есть многое о боли, и о бегстве, и о победе. Если вы в опасности, но в настоящей опасности, и кто-то может сделать ошибку с вами, смотрите в его мозг. Используйте это, коли необходимо. Прошу вас только подождать, пока вы не сделаете кое-что вначале.

— Я подожду, Батчер, — сказала она.

Он протянул руку.

— Идем.

Она взяла его руку, избегая шпор.

— Нет необходимости смотреть течения стасиса, если чужой корабль дружественен Союзу. Мы с вами побудем вместе еще немного.

Она шла, прижавшись к его плечу.

— Друг или враг, — сказала она, когда они проходили через сумерки, тяжелые от привидений. — Весь этот Захват временами кажется мне каким-то глупым. Здесь, на «Джебел Тарик», вы избегаете таких вопросов. Я завидую вам.

— Вы направляетесь в штаб-квартиру Администрации Союза из-за Захвата?