Вацлав Гавел. Жизнь в истории

Многие люди – это в конечном счете подтверждается и опросами общественного мнения – обеспокоены, разочарованы и даже чувствуют отвращение, многие люди думают, что – демократия это или не демократия – опять у власти люди, которые не заслуживают доверия, которым собственный успех важнее общих интересов; многие люди уверены, что честным предпринимателям тяжело, а теневым богатеям горит зеленый свет; преобладает убеждение, что в этой стране можно лгать и воровать, что многие политики и государственные чиновники продажны, а политические партии – пусть и все одинаково красиво говорят о своих честных помыслах – тайно манипулируются сомнительными финансовыми группами; многие люди удивляются, почему после восьми лет строительства рыночной экономики она так бедствует, что правительство должно наскоро принимать различные пакеты бюджетных сокращений, почему мы задыхаемся от смога, если якобы столько тратим на экологию, почему должны расти цены на все, включая аренду жилья и электроэнергию, хотя пенсии и другие социальные выплаты пропорционально этому не растут, почему мы должны бояться ходить по ночам по центрам наших городов, почему не строится почти ничего, кроме банков, гостиниц и вилл для богатых, и так далее, и так далее, и так далее. <…>

Мы были страной, очарованной своими макроэкономическими показателями, которую не интересовало то, что эти показатели рано или поздно покажут, и то, что находится за границами макроэкономического или технократического понимания мира, – а именно, что есть вещи, вес или значение которых не рассчитает ни один бухгалтер, но которые создают единственно мыслимую среду для любого экономического развития: правила игры, правовое государство, нравственный порядок, из которого вырастает и без которого не может функционировать любая система правил, климат общественного сожительства. Провозглашенный идеал успеха и прибыли стал посмешищем, потому что мы допустили, чтобы возникло положение, в котором самыми успешными становятся самые безнравственные, а самую большую прибыль получают безнаказанные злодеи.493

Это выступление часто называют «речью о дурацком настроении», хотя само это словосочетание (blbá nálada) в ней не звучало – Гавел использовал его несколькими месяцами раньше. Даниэль Кайзер называет рудольфинскую речь попросту худшей за всю историю гавеловского президентства: «Плохой ее делают, в первую очередь, обстоятельства, в которых она была произнесена. Именно тогда поднялась медиакампания против Вацлава Клауса и ODS, и для президента было бы хорошо в такое время проявить хотя бы минимальную широту взглядов и такт, припомнив обстоятельства, свидетельствующие в пользу Клауса»494.