Трубач. Четыре раза в сутки по пяти минут, и – готово!
Булачов. Выдыхается человек? Умирает?
Трубач. Никогда! Сотни вылечил!
Булычов. Так. Ну, а теперь скажи правду: ты – кем себя считаешь – дураком или жуликом?
Трубач
Булычов
Шура. Не надо обижать его, папа!
Булычов. Я не обижаю, Шурок! Тебя как звать, лекарь?
Трубач. Гаврило Увеков…
Булычов. Гаврило?
Трубач. Имя очень простое… никто не смеется!
Булычов. Так – ты кто же: глупый или плут?
Трубач. Шестнадцать рублей дадите?
Булычов. Глаха, – принеси! В спальне… Почему шестнадцать, Гаврило?
Трубач. Ошибся! Надо было больше спросить.
Булычов. Значит – глупый ты?
Трубач. Да нет, я не дурак…
Булычов. Стало быть – жулик?
Трубач. Да и не жулик… Сами знаете: без обмана – не проживешь.
Булычов. Вот это – верно! Это, брат, нехорошо, а – верно.
Шура. Разве не стыдно обманывать?
Трубач. А почему стыдно, если верят?
Булычов
Трубач. За правду мне прибавить надо. И – вот вам крест! – некоторым труба помогает.
Булычов. Верю, – двадцать пять дай ему, Глаха. Давай еще. Давай все!
Трубач. Вот уж… покорно благодарю… Может, попробуете трубу-то? Пес ее знает… как она, а ей-богу – действует!
Булычов. Нет, спасибо! Ах ты, Гаврило, Гаврило!
Сади во всю силу!
Варвара. Что это такое, папаша?
Ксения. Егор, что ты еще затеял?
Звонцов
Булычов. Не тронь! Не смей! Глуши их, Гаврило! Это же Гаврило-архангел конец миру трубит!..
Ксения. Ой, ой, помешался…
Башкин
Шура. Папа, ты слышишь? Они говорят – с ума сошел ты! Уходите, трубач, уходите!
Булычов. Не надо! Глуши, Гаврило! Светопреставление! Конец миру… Труби-и!..
Третий акт
Глафира. А надолго мать Мелания к нам?
Таисья. Не знаю я.
Глафира. Почему она у себя на подворье не остановилась?
Таисья. Не знаю.
Глафира. Тебе сколько лет?
Таисья. Девятнадцать.
Глафира. А ничего не знаешь! Что ты – дикая какая?
Таисья. Нам с мирскими не велят говорить.
Звонцов. Игуменья пила чай?
Глафира. Нет.
Звонцов. Возьми, подогрей самовар, на всякий случай.
Что там вас – солдаты напугали?
Таисья. Солдаты-с.
Звонцов. Чем же они напугали?
Таисья. Корову зарезали, пригрозили поджечь монастырь. Простите.
Варвара
Звонцов. Присутствие игуменьи в нашем доме неудобная штука, знаешь ли?
Варвара. Дом еще не наш… Что, Тятин согласился?
Звонцов. Тятин – осел или притворяется честным.
Варвара. Подожди. Кажется, отец кричит…
Звонцов. Хотя доктора и утверждают, что он – в своем уме, но после этой дурацкой сцены с трубой…
Варвара. Он и не такие сцены разыгрывал, хуже бывало. Между Александрой и Тятиным наладились, кажется, приятельские отношения?
Звонцов. Да, но – ничего хорошего я в этом не вижу. Сестрица твоя – хитрая штучка, от нее можно ожидать… весьма серьезных неприятностей.
Варвара. Жаль, что ты не сообразил этого, когда она кокетничала с тобой. Впрочем, это тебе было приятно.
Звонцов. Кокетничала она со мной, чтобы позлить тебя.
Варвара. Ты огорчен? Ну, Павлин лезет. Повадился!
Звонцов. Духовенства – избыток у нас.
Павлин. Газеты же, по обыкновению, лгут! Добрый вечер!