Читаем Васса Железнова полностью

Булычов. Брось, Павлин! Ты – человек. Ряса – это краска на тебе, а под ней ты – человек, такой же, как я. Вот доктор говорит – сердце у тебя плохое, ожирело…

Павлин. К чему ведут такие речи? Подумайте и устрашитесь! Установлено от веков…

Булычов. Установлено, да, видно, не крепко.

Павлин. Лев Толстой еретик был, почти анафеме предан за неверие, а от смерти бежал в леса, подобно зверю.

Ксения. Егор Васильевич, Мокей пришел, говорит: Якова ночью жандармы арестовали, так он спрашивает…

Булычов. Ну, спасибо, отец Павлин… за поучение! Я еще тебя… потревожу. Позови Башкина, Аксинья! Скажи Глафире – пусть каши принесет. И – померанцевой.

Ксения. Нельзя тебе водку…

Булычов. Все – можно. Ступай! (Оглядывается, усмехаясь, бормочет.) Отец… Павлин… Филин… Тебе, Егор, надо было табак курить. В дыму – легче, не все видно… Ну, что, Мокей?

Башкин. Как здоровье, Егор Васильевич?

Булычов. Все лучше. Якова арестовали?

Башкин. Да, ночью сегодня. Скандал!

Булычов. Одного?

Башкин. Говорят – часовщика какого-то да учительницу Калмыкову, которая Александре Егоровне уроки давала, кочегара Ерихонова, известный бунтарь. Около десятка будто.

Булычов. Все из тех – долой царя?

Башкин. У них это… различно: одни царя, а другие – всех богатых, и чтобы рабочие сами управляли государством…

Булычов. Ерунда!

Башкин. Конечно.

Булычов. Пропьют государство.

Башкин. Не иначе.

Булычов. Да… А – вдруг – не пропьют?

Башкин. А что ж им делать без хозяев-то?

Булычов. Верно. Без тебя да без Васьки Достигаева – не проживешь.

Башкин. И вы – хозяин…

Булычов. Ну, а как же? И я. Как, говоришь, они поют?

Башкин (вздохнув). Отречемся от старого мира…

Булычов. Ну?

Башкин. Отрясем его прах с наших ног…

Булычов. По словам – на молитву похоже.

Булычов. Какая же молитва? Ненавидим, дескать, царя… дворец…

Булычов. Вон что? Н-да… черти драповые! (Подумал.) Ну, а тебе чего надо?

Глафира принесла кашу и водку.

Башкин. Мне? Ничего.

Булычов. А зачем пришел?

Башкин. Спросить, кого на место Якова поставить.

Булычов. Потапова, Сергея.

Башкин. Он тоже в этих мыслях – ни бога, ни царя…

Булычов. Тоже?

Башкин. Позвольте предложить – Мокроусова. Он – очень просится к нам. Человек грамотный, распорядительный.

Глафира. Каша простынет.

Булычов. Полицейский? Воряга? Чего же он?

Булычов. Теперь в полиции опасно служить, многие уходят.

Булычов. Так. Опасно? Ах, крысы… Ладно, пришли Потапова. Завтра утром. Ступай… Глаха, – трубач пришел?

Глафира. В кухне сидит.

Булычов. Съем кашу – веди его сюда. Что это – как тихо в доме?

Глафира. Наверху все.

Булычов (пьет водку). Ну – и ладно. Ты что – приуныла?

Глафира. Не пей, не вреди себе, не хворай ты! Брось все, уйди от них. Сожрут они тебя, как черви… заживо сожрут! Уедем… в Сибирь…

Булычов. Пусти, больно…

Глафира. В Сибирь уедем, я работать буду… Ну – что ты здесь, зачем? Никто тебя не любит, все – смерти ждут…

Булычов. Перестань, Глаха… Не расстраивай меня. Я – все знаю, все вижу! Я знаю, кто ты мне… Ты да Шурка, вот это я – нажил, а остальное – меня выжило… Может, еще выздоровлю… Зови трубача, ну-ко…

Глафира. Кашу-то съешьте.

Булычов. Черт с ней, с кашей! Шурку позови… (Остался один и жадно пьет рюмку за рюмкой.)

Входит Трубач. Он смешной, тощий, жалкий, за плечами – на ремнях – большая труба в мешке.

Трубач. Здравия желаю вашему степенству.

Булычов (удивлен). Здорово. Садись. Глаха, затвори дверь. Вот какой ты…

Трубач. Так точно.

Булычов. Н-ну… неказист! Рассказывай, – как лечишь?

Трубач. Лечение мое простое, ваше степенство, только люди привыкли питаться лекарствами из аптеки и не верят мне, так что я деньги вперед прошу.

Булычов. Это ты неплохо придумал! А вылечиваешь?

Трубач. Сотни вылечил.

Булычов. Не разбогател, однако.

Трубач. На добром деле не богатеют.

Булычов. Вон как ты! От каких же болезней вылечиваешь?

Трубач. Все болезни одинаково происходят по причине дурного воздуха в животе, так что я ото всех лечу…

Булычов (усмехаясь). Храбро! Ну-ко, покажи, трубу-то…

Трубач. Рубль заплатить можете?

Булычов. Рубль? Найдется. Глаха, – есть у тебя? Получи. Дешево берешь.

Трубач. Это – для начала. (Развязал мешок, вытащил басовую трубу.)

Шура прибежала.

Булычов. Самовар какой… Шурок, – хорош целитель? А ну-ко, подуй!

Трубач откашлялся, трубит, не очень громко, кашляет.

Это и – все?

Перейти на страницу:

Все книги серии Русская классика

Дожить до рассвета
Дожить до рассвета

«… Повозка медленно приближалась, и, кажется, его уже заметили. Немец с поднятым воротником шинели, что сидел к нему боком, еще продолжал болтать что-то, в то время как другой, в надвинутой на уши пилотке, что правил лошадьми, уже вытянул шею, вглядываясь в дорогу. Ивановский, сунув под живот гранату, лежал неподвижно. Он знал, что издали не очень приметен в своем маскхалате, к тому же в колее его порядочно замело снегом. Стараясь не шевельнуться и почти вовсе перестав дышать, он затаился, смежив глаза; если заметили, пусть подумают, что он мертв, и подъедут поближе.Но они не подъехали поближе, шагах в двадцати они остановили лошадей и что-то ему прокричали. Он по-прежнему не шевелился и не отозвался, он только украдкой следил за ними сквозь неплотно прикрытые веки, как никогда за сегодняшнюю ночь с нежностью ощущая под собой спасительную округлость гранаты. …»

Александр Науменко , Василий Владимирович Быков , Василь Быков , Василь Владимирович Быков , Виталий Г Дубовский , Виталий Г. Дубовский

Фантастика / Проза о войне / Самиздат, сетевая литература / Ужасы / Фэнтези / Проза / Классическая проза

Похожие книги

Сочинения
Сочинения

Иммануил Кант – самый влиятельный философ Европы, создатель грандиозной метафизической системы, основоположник немецкой классической философии.Книга содержит три фундаментальные работы Канта, затрагивающие философскую, эстетическую и нравственную проблематику.В «Критике способности суждения» Кант разрабатывает вопросы, посвященные сущности искусства, исследует темы прекрасного и возвышенного, изучает феномен творческой деятельности.«Критика чистого разума» является основополагающей работой Канта, ставшей поворотным событием в истории философской мысли.Труд «Основы метафизики нравственности» включает исследование, посвященное основным вопросам этики.Знакомство с наследием Канта является общеобязательным для людей, осваивающих гуманитарные, обществоведческие и технические специальности.

Иммануил Кант

Философия / Проза / Классическая проза ХIX века / Русская классическая проза / Прочая справочная литература / Образование и наука / Словари и Энциклопедии