Василий Шульгин: судьба русского националиста

Весной 1914 года предпринял попытку объединить деятельность всех оппозиционных партий (включая социал-демократов) для внепарламентского давления на правительство, создал Информационное бюро Совещания оппозиционных партий. В 1915 году — один из создателей оппозиционного Прогрессивного блока, ставшего базой Февраля. В декабре 1916 года на собрании Городского союза высказывался за свержение правительства и замену его Временным правительством. В наблюдательной комиссии Особого совещания по обороне государства голосовал за применение репрессий к участникам рабочих забастовок.

После Февраля стал министром торговли и промышленности Временного правительства 1-го и 2-го составов, затем — заместителем председателя Временного правительства.

Выступал за легализацию трестов и синдикатов и контроль над ними, за явочный порядок учреждения акционерных обществ. Предлагал ограничивать сверхприбыли, установить государственную монополию на некоторые важнейшие товары (уголь, зерно и т. д.), ввести профсоюзное движение в законные рамки, создать биржи труда, примирительные камеры для урегулирования трудовых конфликтов, улучшить социальное страхование^[130].

Конечно, Коновалов, Рябушинские и другие московские «текстильщики» по своим финансовым возможностям уступали петроградским финансово-промышленным группам, связанным с военным заказами и поддерживающим прочные связи с западными банками. Но сейчас речь шла не о конкуренции, а о союзе против коронной власти.

«Теоретики прогрессизма (то есть московская группа) считали, что в условиях капиталистической модернизации должны быть коренным образом изменены приоритеты между секторами экономики, между аграриями и промышленниками. Обращаясь к мировому опыту борьбы между дворянством и буржуазией за политическое господство, прогрессисты подчеркивали, что вся история доказывает одно. Как только наметилась противоположность интересов между классами землевладельцев и торгово-промышленным, знамя прогресса никогда не переходило в лагерь земледельцев», что «…дворянину и буржуа нельзя уже вместе стало оставаться на плечах народа: одному из них приходится уходить»^[131].

Характерна оценка газеты «Новое время», редактор которой А. С. Суворин поддерживал не прогрессистов, а консерваторов: «Под скромным названием Совета съездов скрывается официальный орган красных банкиров и дисконтеров», «шкурно заинтересованный буржуазный парламент».

Слова «красные банкиры» следовало читать как «принципиальные противники самодержавия».

Проблему государственных ограничений промышленности поднял А. И. Коновалов, выступая 8 июня 1913 года с думской трибуны. Его озабоченность вызвал постоянный рост импорта, который он назвал «чрезвычайно печальным явлением»: «Сотни миллионов русского золота уходят за границу вместо того, чтобы оставаться в своей стране». В этом он обвинил Министерство внутренних дел, которое, «…творя свою политику, является задерживающим началом в осуществлении целого ряда мероприятий, могущими быть направленными к развитию наших производительных сил». Он призвал правительство гарантировать «…свободу проявления личной инициативы и самодеятельности населения, являющихся основным залогом национального прогресса».

Коновалова можно назвать противником монархиста Шульгина, хотя в определенный период они стали союзниками по совместному пути в пропасть.

В последние предвоенные годы правительство России пыталось изменить курс и не обращаться к внешним займам. На первом месте в расходной части бюджета стояли расходы на армию и флот, стратегические железные дороги и порты.

Следующей по значимости статьей расходов были платежи по государственным займам. В 1914 году внешний долг России был крупнейшим в мире и составлял 6,5 миллиарда рублей. С каждым годом он нарастал, а вместе с ним усиливалась зависимость от западных финансовых и политических институтов.

Приоритетами премьер-министра В. Н. Коковцова были строжайшая бюджетная экономия, осторожное использование заграничных займов, создание инфраструктуры — строительство железных дорог, портов и водных путей сообщения, развитие кооперации. В записке к проекту государственного бюджета на 1913 год премьер указывал на необходимость ограничить деятельность монополистических синдикатов, которые «…не останавливаются нередко перед искусственным понижением предложения товаров, на которые имеется растущий спрос, поднимают цены и приводят к необходимости открывать границы для иностранного ввоза».

Так, за полгода до начала мировой войны в России был объявлен «новый курс». А 30 января 1914 года премьер-министр и министр финансов Коковцов как руководитель, не подходящий для этого курса, был уволен в отставку. Главным инициатором этой отставки называли Кривошеина.