Василий Голицын. Игра судьбы

…вышли мы на берег, чтобы посмотреть на один народ, который называют самоедами, что значит на русском языке людоеды, или люди, которые едят сами себя. Почти все они дики и обитают в этой стороне в большом числе вдоль моря до самой Сибири и даже в оной, как уверяют другие. Люди эти… помещались в пяти отдельных палатках-чумах, у которых было от шести до семи собак, привязанных к особым колышкам и поднявших большой лай при нашем приближении… Что касается роста, они… невелики, особенно ж женщины, имеющие премалые ноги. Цвет кожи у них смугло-желтый, на вид некрасивы, с продолговатыми глазами и выдающимися скулами (дутыми щеками). У них свой язык, но употребляют и русский. Одежда мужчин и женщин одинакова, изготовляемая из оленьих шкур. Верхнее платье простирается от шеи до колен, и сшито оно шерстью наружу, у женщин разных цветов… Волосы их, совершенно черные, спускаются с головы, как у дикарей, и по временам они подстригают их клоками… Между женщинами есть такие, у которых волосы так же спускаются с головы, как у мужчин, почему трудно бывает и отличить их друг от друга, тем более, что мужчины редко имеют бороду, а только несколько волос на верхней губе, но большая часть ничего, что происходит, может быть, от их дурной пищи… Палатки их делаются из лык или коры, сшитой длинными полосами, которые спускаются до земли и препятствуют таким образом входу в оные ветра. Палатки эти вверху открыты для выпуска дыма и здесь вверху черные, а в остальных частях везде рыжеватые… Охота за оленями бывает зимой, и для нее употребляют деревянные коньки (лыжи)… Кроме этой охоты на суше самоеды занимаются еще и другою — на воде — охотой на морских собак (тюленей), которые в марте и апреле месяцах держатся на Белом море, куда, как вообще полагают, стекаются они с Новой Земли на-время совокупления. Они совокупляются на льду, где самоеды подстерегают их, одетые таким образом для поимки их, что они менее всего кажутся похожими на человеческие создания…

Корнелий де Бруин. «Путешествие в Московию».

Прежде князь Василий как-то не задумывался о свойствах времени. Оно было само по себе, а он тож сам по себе, со своими заботами, коих было непомерно много.

И когда в присутствии смеркалось и в шандалах зажигали свечи, он вдруг спохватывался: день-то, оказывается, прошел. Его поглотило чтение бумаг, переписка, прием иноземных гостей, доклады дьяков и подьячих, визиты бояр, поездки во дворцы, в Думу, в другие приказы…

Время бежало с ним наперегонки, и он силился его догнать. Когда он был в службе, в чести, князь иной раз за ним не поспевал. Ведь была еще и своя жизнь, царевна Софья со своими капризами, была семья.

Здесь, в Пустозерске, время вдруг остановилось. Оказалось, что оно непомерно раздалось во все стороны и его решительно некуда девать. Одинаково радостно время тянулось только для младшеньких — Петюшки и Иванушки да еще для десятилетней Дунюшки.