Василевский

Основные силы 17-й армии находились в северной части Крыма. На Керченском полуострове оборонялись 73-я, 98-я пехотные дивизии и 191-я бригада штурмовых орудий, входившие в состав немецкого 5-го армейского корпуса, а также румынские 6-я кавалерийская и 3-я горнострелковая дивизии. На побережье Крыма оборону держали румынские 1-я и 2-я горнострелковые и 9-я кавалерийская дивизии. Противник опирался на заблаговременно созданную и сильно укрепленную оборону. На Перекопском перешейке она состояла из трех оборонительных полос общей глубиной до 35 км. Первая полоса проходила по линии Ишуньского рубежа, а вторая — по р. Чатырлык. На южном берегу Сиваша были созданы две, а местами и три оборонительные полосы. На Керченском полуострове на всю его глубину были построены четыре оборонительные полосы.

Наличие столь мощной обороны противника вызвали у маршала Ворошилова сомнение в возможности выполнения задач, поставленных перед 4-м Украинским фронтом. Об этом он заявил маршалу Василевскому во время новой встречи. Ворошилов также предложил дальнейшее обсуждение плана операции в целом и увязку действий войск фронта с Отдельной Приморской армией продолжить 30 марта в Мелитополе с привлечением командования 4-го Украинского фронта.

Тем временем войска 37-й и 57-й армии 3-го Украинского фронта вышли к р. Тилигул. Утром 30 марта 23-й танковый корпус (57 танков и 24 САУ) и конно-механизированная группа (124 танка и 20 CАУ), переправившись на западный берег Южного Буга, стали продвигаться за 37-й и 57-й армиями. На левом крыле 3-го Украинского фронта, вдоль побережья Черного моря, успешно наступали соединения 5-й ударной армии. Части 1-го гвардейского укрепленного района, передовой отряд 295-й стрелковой дивизии этой армии и десантная группа Черноморского флота комбинированным ударом с суши и с моря освободили Очаков.

В день освобождения Очакова маршалы Василевский и Ворошилов встретились на станции Мелитополь. Здесь же находились командующий 4-м Украинским фронтом генерал Ф. И. Толбухин, член военного совета фронта генерал Н. Е. Субботин, начальник штаба фронта генерал С. С. Бирюзов и командующий 8-й воздушной армией генерал Т. Т. Хрюкин. Маршал Ворошилов был подробно ознакомлен с планом проведения операции войсками фронта. В свою очередь, Ворошилов сообщил о плане действий Отдельной Приморской армии. Ей предстояло прорвать оборону противника севернее Керчи, уничтожить по частям керченскую группировку врага, не позволив ему отойти на Ак-Монайские позиции, и развивать в дальнейшем удар на Симферополь, Севастополь, а частью сил — вдоль южного берега Крымского полуострова. После этого Ворошилов спросил Толбухина:

— Федор Иванович, достаточно ли вы и ваш штаб знаете противника, с которым придется иметь дело? Способен ли ваш фронт имеющимися силами выполнить поставленные задачи? Дело это не простое. Войска Отдельной Приморской армии, имея значительное превосходство в силах над противником, неоднократно пытались прорвать вражескую оборону на керченском направлении, но успеха не имели. Уверен, что и вам, с вашими силами не удастся это, и вы подведете Ставку.

Слова Ворошилова оказали магическое воздействие на Толбухина и его начальника штаба. Они в один голос заявили, что действительно сил мало и было бы куда лучше, если бы их добавили. Василевского это встревожило.

— Я удивлен вашими сомнениями, — сказал Александр Михайлович. — Ведь все расчеты, на которых строился утвержденный Ставкой план операции, исходили не только от меня, но и прежде всего от вас. При представлении этого плана в Ставку, да и по сей день уверенность в успехе операции у вас была полная. Чем же объяснить изменение вашего отношения к плану операции?

Ворошилов, не дав высказаться Толбухину, заявил:

— Я не позволю вводить в заблуждение Ставку, и вынужден буду доложить ей о своих сомнениях и сомнениях командования фронтом. Предлагаю и вам Александр Михайлович присоединиться к моему мнению.

— Уважаемый Климент Ефремович, ваши сомнения в успехе операции, считаю, совершенно необоснованными и напрасными, а потому не буду ставить о них в известность Ставку и просить у нее дополнительные силы. Если товарищ Толбухин отказывается от ранее принятого решения на проведение операции, то я готов прямо отсюда доложить Ставке об этом и просить не изменять утвержденного плана операции и сроков для ее проведения, а возложить на меня непосредственное ее проведение и командование войсками 4-го Украинского фронта.