«Вас зовут четверть третьего?»

Богу, например, с первого же осмотра очень понравились возлежащие на полярных льдинах благодушно-спокойные округлые существа, которых самозванные хозяева планеты называли «тюленями». При некотором содействии свыше их ласты определенно имели шансы развиваться ничуть не хуже антипатичных богу пятипалых ладоней. И уж, конечно, они создали бы гораздо более смирную и благовоспитанную цивилизацию, чем эти суетливые выходцы из обезьян.

Однако драгоценное время было упущено. Обладатели ладоней прочно овладели положением, сделав ластоногих объектом своей безжалостной охоты, — и даже всемогущий бог был тут уже не в состоянии ничего изменить.

То есть, вообще говоря, у него было большое искушение обработать становища пятипалых кое-какими лучами, чтобы дать возможность ластам начать все сначала. Но один из параграфов Общевселенского Устава категорически запрещал выкидывать такие штуки с уже возникшим разумом. «Неудавшиеся мыслящие формы» предписывалось лишь «постепенно рационализировать». А поскольку загруженный по горло бог физически не имел возможности заглядывать в этот дальний сектор Галактики чаще, чем раз в тысячелетие, Беспокойная планета так и осталась без должного присмотра.

Правда, во время своих редких наездов бог все-таки пытался кое-что сделать. В надежде хоть немного охладить пыл пятипалых, он устроил им несколько ледниковых периодов, а впоследствии периодически наделял их болезнетворными вирусами, чтобы привить оставшимся более философское отношение к жизни. Но все было тщетно. Обитатели Беспокойной планеты упорно не желали остепеняться.

Положительно, эти неугомонные просто не умели жить. Вместо того, чтобы спокойно и без спешки заниматься самоусовершенствованием, они всюду совали нос, вечно доискиваясь до всяких причин и непрактично забивая свои мозги заведомо преждевременными мечтами.

Им вечно всего было мало. Еще щеголяя в звериных шкурах, они уже люто завидовали всем и вся: птицам за то, что те умеют летать, за то, что плавают под водой; черепахам за то, что так долго живут. Однако стоило пятипалым осуществить какое-нибудь из своих ненасытных желаний, как они тут же теряли всякий интерес к достигнутому и с новым азартом принимались ломать головы над чем-нибудь другим. Право, можно было подумать, что этих одержимых больше привлекают не результаты, а сам бесконечный процесс поисков.

Надо ли говорить, что бога каждый раз заново возмущало зрелище этого своевольного, не укладывающегося ни в какие рамки мира. Временами всевышний был прямо-таки близок к отчаянию.

Однако с некоторых пор в нем стала крепнуть уверенность, что мучиться с пятипалыми ему осталось не так уж долго. Бог пришел к выводу, что в результате их бурной деятельности планета рано или поздно неминуемо должна вернуться к первоначальному девственному состоянию.

Дело в том, что эти энергичные создания с момента изобретения дубины почти непрерывно охотились друг на друга, и во все более массовых масштабах. Богу был не совсем понятен смысл этого занятия, так как поедание разгромленного противника сравнительно быстро вышло из моды. Тем не менее военные действия продолжались, и, по мере развития производительных сил, все больше механизировались. К последнему визиту бога обитатели Беспокойной планеты обзавелись столь многообещающим оружием, что сейчас, перед очередном посещением, всевышний счел нужным на всякий случай достать из корабельного холодильника контейнер с первичными микроклетками, предназначавшимися для засевания пустующих небесных тел. Мысленно он давно уже дал себе слово, что никогда больше не повторит прежних ошибок и непременно вырастит на голубоватом шарике то, что нужно. Только бы скорее начать все сначала…

Потерев щупальцы, — наименее засушенные своя члены, — бог включил торможение. До Бесконечной планеты оставалось еще не меньше пары парсеков, но, чтобы не проскочить мимо нее, корабль должен был заблаговременно сбавлять скорость. В общем-то это был уже менее ответственный участок полета. До подхода к планете можно было спокойно доверить управление автоматике. По этому случаю бог уже собирался было немного вздремнуть, как вдруг анализаторы на пульте вспыхнули тревожным темно-красным светом. В следующее мгновение приборы уточнили причину тревоги: навстречу божьему кораблю двигалось несколько удлиненных тел явно искусственного происхождения.

Бог не был бы богом, если бы не обладал способностью молниеносно оценивать обстановку.

Одного взгляда во всепроникающий нейтринный телескоп оказалось для него достаточно, чтобы все понять. Он разглядел даже лица. Ненавистные белые, черные и желтые лица пятипалых, приникшие к экранам, там, внутри своих возмутительно быстрых посудин. Похоже было, что эти дерзкие букашки пытаются разглядеть во мраке его корабль.

Бог был взбешен. Да, конечно, он и раньше знал, что от обитателей Беспокойной планеты можно ожидать любых каверз. Он готов был даже примириться с тем, что, вопреки его надеждам, они ухитрились так и не перебить друг друга, несмотря на наличие столь эффективной техники.