Варторн: Воскрешение

Конечно, тогда она еще не знала о слухах, что ходили по стране и были теперь едва ли не признаны достоверными: те из соискателей, чьи способности к магии сочли недостаточными для того, чтобы тратить средства и время на обучение этих людей, пропадали без вести вскоре после провала на испытаниях. Или же с ними происходили весьма прискорбные несчастные случаи.

Выглядело это так, будто Матокин желал уничтожить всех потенциальных магов, не включенных в общую систему, рассеянных по землям, подчиняющимся ему, сколь бы ничтожным ни считался их потенциал. В результате число желающих добровольно подвергнуться испытаниям постепенно сокращалось, пока в конце концов не свелось к нулю — так что пришлось рассылать во все стороны испытателей, чтобы выискивать новых учеников для Академии. Этих испытателей боялись; они рыскали по всей стране, по всем деревням в окрестностях Фелька.

Рэйвен эти методы не оттолкнули, но внушили благоговейный страх. Каким же могущественным должен быть человек, сколь он должен быть уверен в правильности своего пути, чтобы действовать так круто и решительно!

Сама Академия была мрачным местом, более похожим на крепость или тюрьму, чем на школу. Ее окружала высокая каменная стена, а здания внутри стен — как учебные, так и жилые — отличались унылой безликостью.

Растущей империи требовались маги, учащихся наскоро готовили и допускали к испытаниям, чтобы удовлетворить эту потребность. Фельк разрастался. Острие войны обратилось к югу; планировался захват всего Перешейка, ибо такова была цель Матокина. Это был вдохновляющий замысел — хорошо жить в такое великое время... и нужно постараться остаться живой.

Помимо всего прочего, обучаясь применять могучие силы волшебства и управлять ими, ученики должны были вновь и вновь подтверждать свою преданность Матокину.

Их связывали с Академией кровные узы — в буквальном смысле этого слова: кровь брали из специально прокалываемого пальца, образец снабжали ярлыком с именем ученика и отправляли на хранение. Говорили, будто эту кровь можно использовать, чтобы повредить тому, кому она принадлежала, или даже убить его — где бы он или она ни находились. Это было отличное средство для поощрения верности.

Рэйвен, конечно же, сдала свой образец с радостью. Она ведь и так была связана с Матокином по крови — по меньшей мере, так она надеялась в глубине души, скрывая эту тайну ото всех. Могла же ее мать хоть один разочек сказать правду!

Также учеников поощряли доносить друг на друга и даже на преподавателей, информируя начальство о малейших поступках либо замечаниях, противоречащих имперской идеологии — даже если речь шла о самых невинных комментариях или шутках. Если становилось известно, что кто-то из учеников не доложил о подобных нарушениях, их считали не менее виновными, чем тот, кто сказал или сделал лишнее.

В возрасте девятнадцати лет, после двух лет обучения, Рэйвен уже отлично умела действовать исподтишка и злословить. Если что хорошее и досталось ей в детстве, так это полезные навыки, без которых в Академии было не обойтись. Ей не пришлось отвыкать от дружелюбного отношения окружающих. Обычное для Академии запугивание почти не отличалось от того, что ей доставалось в родной деревне — потому она с легкостью игнорировала все, что не угрожало непосредственно ей самой.

Она также без осложнений развила в себе искреннюю преданность Матокину и той имперской политике, которую он проводил с помощью своих администраторов. Проявив необычную для своего возраста осмотрительность, еще собираясь уехать в Фельк, Рэйвен решила, что будет хранить в тайне возможную родственную связь между ней и магом-властителем: если бы она объявила об этом сразу по приезде, это могли посчитать попыткой обеспечить себе какие-то преимущества.

Вместо этого она старалась, чтобы ее заметили благодаря преданности делу и растущему мастерству. Вот если когда-нибудь ее отличат и обратят на нее его личное внимание, тогда и настанет момент заговорить о родстве. Больше всего Рэйвен хотелось, чтобы отец мог гордиться ею. Скрывая родство с ним до поры, когда она докажет, что достойна его, она лишь придавала страстно ожидаемому мгновению еще большую сладость...

Рэйвен вздрогнула и вскинула голову. В коридоре за дверью ее каморки уже забрезжил утренний свет!

Несмотря на все свои благие намерения, она позорно заснула.

Паниковать и терзаться самообвинениями было бесполезно. Ее дисциплинированный ум сразу же переключился на поиски выхода из этого неблагоприятного сцепления обстоятельств. Она должна была еще поработать над вчерашним уроком — им преподали несколько более мощный вариант уже изученного ранее заклинания с использованием статического электричества. Если сегодня на класс обрушится контрольная, она не заработает хорошей оценки, будучи не в форме.

Для собственной безопасности, для того, чтобы не вылететь из школы, она должна каким-то образом выиграть время. Может, устроить диверсию?