Варшавка

Вот так, разбирая событие дня, в отделении решили, что со старого места снайпер стрелять не будет. Его вспугнули. Куда он перейдет? Скорее всего, в полосу девятой роты — там на фланге батальона наши снайперы охотились не часто, и, следовательно, там много «непуганых» фрицев. К ним под крылышко и перейдет немецкий стрелок.

Так оно и случилось. Немец действительно перешел поближе к флангу, но выстрелил по чучелу не из дзота, а из кустарника, возле которого проходила траншея. Костя немедленно всадил туда две пули, Засядько добавил. Но все три пули явно срикошетировали, обив иней на кустарнике. Мало того, немец успел сделать выстрел, и пуля прошла как раз между Костей и Засядько. Оба, смущенные, не стали испытывать судьбу и немедленно сменили позицию. Костя оставил на новом месте Засядько, а сам помчался к командиру роты, который еще только собирался ложиться спать.

— Товарищ старший лейтенант, — взмолился Костя, — свяжитесь с минометчиками, пусть ударят по снайперу!

— Сам уже не справляешься? — спросил сердитый Мкрытчан.

— Поймите, он явно прикрывается бронещитком — пули рикошетируют.

— Какой может быть щиток? Да еще броне? Снайпер как танк?

— Вроде танка, товарищ старший лейтенант. А если минометчики…

— Хватит, — выпучил глаза Мкрытчан. — Мины на лимите. Зачем швыряться?

«Черт упрямый!» — про себя выругался Костя и почтительно попросил:

— Разрешите позвонить минометчикам?

— Звони, — недоверчиво разрешил командир девятой роты.

Прислушивавшийся к их разговору телефонист в душе сразу встал на сторону Кости и отчаянно закрутил ручку телефона.

— Товарищи! — без предисловий взмолился Костя. — Снайпер за бронещитком прячется.

Помогите выкурить. Это Жилин говорит! Сержант Жилин.

Там, на наблюдательном пункте минометчиков, его поняли сразу и сразу же приняли решение:

— Укажи цель! Поможем.

Они договорились о целеуказаниях, и Костя помчался к снайперам. Возле Засядько уже торчал Малков, курил и вяло, назидательно ругался.

Костя быстро объяснил, в чем дело, и приказал:

— Стреляйте и под снег. Пулю поверху, пулю под снег.

Он давно заметил, что когда бежишь по траншее, то заснеженные брустверы кажутся выше, и невольно сгибаешься, чтобы каска не показывалась над снегом. А пуля пробьет такой снег запросто…

— Как это — под снег? — недовольно спросил Малков.

Пришлось объяснять, а это сбивало боевой настрой. Малков ушел, а Костя с Засядько разошлись по траншее и через амбразурки в снегу трассирующими пулями показали цель минометчикам, а заодно и предупредили немца: держись. Охота не окончена.

Далеко позади раздался слабый хлопок выстрела, и в небе заныла первая мина. Она разорвалась метрах в двадцати от позиции снайпера, и Костя опять выстрелил трассирующей пулей. Теперь минометчики дали залп батареей. Четыре мины вспухли в кустарнике одним дымным облаком, и кустарник сразу потемнел, приобрел предвесеннюю лиловатость.

Костя рассчитал правильно. Аккуратный, хозяйственный немец не мог позволить себе оставить бронещиток. Он снял его, но пригнуться как следует не успел — подвела привычка пригибаться в траншее до линии снега…

Однако минометчики еще не знали, что снайпер был уже обезврежен, и выдали второй залп, который лег чуть правее. И тут случилось почти чудо. Из пустынных кустарников выбежали три немца и помчались прямо поверху к ходу сообщения. Снайперы поняли их маневр и стали стрелять не сразу, а чуть подождали, пока выдохнется их порыв в сугробах.

От шести снайперов трем, бегущим по снежной целине, уйти невозможно…

Минометчики теперь уже работали на себя — в кустарнике оказался НП противника, который никто и никогда не засекал.

Вечером Жилин доложил об общей удаче снайперов и минометчиков. Басин довольно кивал головой, а вызванный командир минометчиков, молоденький лейтенант, сиял от удовольствия и сразу предложил:

— Товарищ капитан, вы прикажите снайперам взаимодействовать с нами. Ведь иной раз столько фрицев из под наших мин выскакивает! А снайперы бы их добивали.

Басин смотрел в возбужденное юношеское лицо, представлял, как хочется лейтенанту рассказывать об удаче всем и каждому, и потому отрицательно покачал головой:

— Приказывать не буду. Работа у снайперов творческая, они сведены в отдельное подразделение, так что вам, лейтенант, придется договариваться лично с Жилиным. А я — не возражаю. Все ясно?

Лейтенанту все было ясно, и он собрался решать какие-то свои вопросы, но Басин резко повернулся к Жилину:

— Что у тебя с артиллеристами?

Лейтенант понял, что поговорить ему не придется и откозырял. Жилин проводил его взглядом и доложил, как ранили связного Зобова. Басин вспомнил слова Зобова о святом месте и недобро усмехнулся: бог война называется… на пехоту свысока поглядываешь, подначиваешь, а сам о простейших вещах не думаешь.

— Напугали вы его, — сказал он Жилину и вдруг резко спросил:

— Кто, в случае чего, тебя заменит? Ты об этом думал?

Жилин насупился, исподлобья взглянув на комбата. Тот засмеялся:

— Учиться тебе нужно, Жилин, вот в чем дело. Я ж тебе обещал — сделаю из тебя человека.