Варнак. "Мертвая вода" (СИ)

— Ты слушай-слушай, я только разогреваюсь. Следующая тема будет ближе к тебе, Осквернитель.

Я с удовольствием отметил, что у демона забегали глазенки.

— Есть в одной далекой стране интереснейший обычай. Месть, своего рода. Называется ритуал — головач. Садись поудобнее, я расскажу каждую деталь во всех смачных подробностях. Айне, уши закрой. Короче, жил в одной деревне мальчуган…

Го Осквернитель плакал. Он усох до размеров чихуахуа, забился под окно и тихо скулил, размазывая по рожице мутные слезы. Бедолагу вывернуло горячим пеплом вперемешку с желчью раз пять, он кричал и выл, съеживался и бился головой о пол. Я же мстительно, с подробностями, знатно приукрашивая, рассказывал и рассказывал. Самые интересные моменты изобразил жестами, мимикой и показал, так сказать телом, делая бедрами характерные движения, а руками держал воображаемый предмет. Айне разок вслушалась, позеленела, заткнула уши снова и удрала на другой конец комнаты.

— В голову? — визжал демон, содрогаясь и не замечая, как под ним растекается лужица. — Вот как? В голову?

— Такая вот история, — закончил я. — Алле, ты живой?

— Убирайся! — в истерике пищало нечто крохотное, бывшее недавно могучим Го Осквернителем. — Я умоляю! Прекрати! Откуда ты взялся, выродок? Мерзкий больной извращенец! Прочь с моего маяка!

— Вообще-то и продолжение имеется, — обиделся я. — Там есть большой фургон с прекрасной дамой нестандартного масштаба, могилы, испражнения, кончунов в десять раз больше…

— Нет! — прорыдал Го. — Замолчи, гнусная тварь!

Он подпрыгнул, протиснулся в щель под окном и исчез с отчаянным визгом. На каменных плитах остался молот и растеклась вонючая желтая лужа.

— Слабак, — заключил я, выглянув в окно. — Наш инквизитор тебя плевком бы изгнал и рук марать не стал. Осквернитель, тоже мне. И сам ты тварь, кстати, волосан бесхребетный.

Я с трудом оторвал от пола молот. Рукоять выскользнула из пальцев и оружие вдавилось в камень.

— И с этим все ясно, — раздраженно подытожил я, — опять не под мою руку. Чтоб тебя. Старый, можешь валить. Демон утоп, дерьмо только на скалах осталось.

— Напарник, — Айне запрыгнула на плечо, — я и не знала, что ты умеешь вот так!

— Да что тут уметь? — усмехнулся я. — Кретинские мозги спалить не сложно.

— Научишь? Впрочем, лучше не надо. Я кусочек подслушала той мерзости, что ты рассказывал и это… Ну его.

— Правильно. Тем более это был не слишком умный враг, — одобрил я. — Если попадется кто из правящей верхушки демоноидов, то мы так легко не вывернемся. Старый, ты уснул?

— Я потом, — поспешил распрощаться Калан. — Вы идите, идите.

— Как знаешь.

— Какое ты страшное заклятие применил, — не унималась Айне, когда мы спускались по лестнице. — Рогатого бедолагу чуть наизнанку не вывернуло. Запретное колдовство, наверное…

— Лучше тебе не знать, — ответил я. — Плывем дальше.

«Мертвая вода» направилась в океан, а чуть погодя от потухшего маяка оторвалась небольшая утлая лодчонка, в которой мерно работал веслами старик-смотритель.

— Удачи, — напутствовал я лодку.

Айне оторвалась от удочки и непонимающе осмотрелась.

— А, дедуля! Эй! Калан! Хочешь на буксир?

Смотритель вздрогнул и замахал веслом активнее, выводя скорлупку едва не на глиссер.

— Не хочет. С чего бы?

— Понятия не имею. Фей не любит.

Айне смерила меня возмущенным взглядом и вернулась к рыбалке. Я спрятал усмешку и крутанул штурвал, взяв курс на остров Мастера. На упоминание о странном острове я набрел пару дней назад. Согласно описания там проживал некий ремесленник, что за плату мог модернизировать неписей. Эдакий гуру для компаньонов. Наткнулся я на него случайно, почитывая раздел полезного для игровых персонажей и решил проверить, на что этот самородок способен. Вдруг крылья сподобится починить? На континенте таких мастеров трудилось что-то в районе пятнадцати, а вот в океане лишь один. Но если найдется достойная плата, то у меня может появиться летающий шпион, способный пролезть практически в любую щель. Туда я и взял курс.

Глава 13

— Ненавижу тебя, Фасимба, — шептал я, бесшумно следуя за отрядом коренастых дикарей. — Всей своей черной душой ненавижу, образина корявая…

Татуированный крепыш замер на холме, с шумом втягивая воздух широкими ноздрями. Вокруг вождя плотным кольцом замерли верноподданные, отряд в полсотни бойцов. Все, как на подбор, жилистые, резкие, стойкие на удар и лютые.