Варька и вурдалаки

Крупнейший криминальный авторитет Прокопий проснулся в шикарной спальне, которая находилась на втором этаже его знаменитой виллы «Культпросветобщаг», и поморщился. Голова дико болела с похмелья, и два дорогих фламандских кресла, купленных за баснословные деньги на аукционе «Сотби», казались ему почему-то двумя стульями. Причем разного цвета. «Синий стул, красный стул… может, это белая горячка?» – подумал Прокопий. Он долго пытался вспомнить, где он вчера был, а главное – что, сколько и с кем пил. Прокопий достал свою записную книжку и начал смотреть. Эту книжку, надо сказать, подарила ему жена на третий день после свадьбы, когда поняла, что через каждые десять – пятнадцать минут ее муж вообще забывает о том, что был когда-то женат. Вообще Прокопий давно уже замечал за собой признаки наступающей старости. Только этим и можно было объяснить его недавнюю женитьбу на блондинистой Марусе. Прокопий вздохнул, открыл свою записную книжку и выяснил, что гулял вчера у своего хорошего друга – бизнесмена Никифора. Почувствовав себя от этого несколько лучше, он перевернул еще листочек, чтобы выяснить, что же он должен делать сегодня.

8:00 – попытаться проснуться.

9:00 – встать с постели и привести себя в порядок.

10:00 – сделать утренний массаж и принять парикмахера.

11:00 – поесть.

12:00 – свидание с мадам Л. (не той, черной, а которая с милой родинкой на левой щеке и в алых перчатках. Не путать с лиловыми в горошек!)

13:00 – культпоход за ништяками.

15:00—19:00 – сон.

19:30 – одеться и перекусить.

21:00 – идти на прием к подающему надежды миллионеру Селивану и в очередной раз отказаться продать ему свою виллу.

4:00 – попытаться вернуться домой и по возможности одному. Завтра много работы.

Прочитав такое расписание, Прокопий преисполнился собственной важности и надел шляпу. Походив немного по комнате, он сел за свое любимое занятие – задумчивое курение, после чего еще немного пораскинул мозгами и решил надеть штаны. Потом раздумал. Ведь время неукоснительно приближалось к 10:00. В дверь раздался стук, и Прокопию сообщили, что в туалетной комнате его уже дожидаются личный парикмахер и массажист. Прокопий в этот раз решил соединить приятное с полезным и после массажа позволил себе чашечку кофе. В это время парикмахер уже расчесал и начал красивую укладку волос на ногах барона.

– Какую укладку вы предпочтете сегодня?

– Что-нибудь построже, я иду на прием.

Прокопий был наверху блаженства: кофе, массаж и хорошая погода влияли на него как нельзя лучше. Он даже забыл, что за ним охотится местная и международная полиция, обвиняя его в убийстве первой жены и похищении нескольких миллионов золотых монет. Прокопий потянулся, надел штаны и вышел из комнаты.

Полупьяный Прокопий вернулся домой раньше, чем задумал (всего в 2 часа ночи), но не один. Отправив даму в спальню, он освежил голову душем в китайской ванне, надел свой любимый полосатый халат, огромные тапочки из кожи задней ноги южного слонопотама и опять достал свою записную книжку. Раз уж он привел кого-то домой, следовало срочно посмотреть расписание на ночь для таких случаев.

1) Назвать ее ласково по имени и сказать, что она очень ему нравится.

2) Дунуть в ухо и признаться, что давно ждал этой минуты.

3) Спеть колыбельную.

4) Признаться, что ее дыхание ему в плечо его возбуждает.

5) Не дать уснуть.

6) По обстоятельствам.

Вздохнув, Прокопий положил записную книжку на место и направился в спальню. У дверей он остановился и осознал, что совершенно не помнит, как зовут его новую знакомую. Перебрав в памяти пару сотен имен, он плюнул на это рукой и решил выкинуть первый пункт вообще. Обойдется. Взяв с собой бутылочку (и не одну) он вошел в комнату и сразу начал дуть даме в ухо. В процессе этого дела Прокопий силился вспомнить, каким пунктом ему петь ей колыбельную – вторым или третьим. Поняв, что он сегодня не в голосе и петь ничего не сможет, Прокопий попросил даму рассказать ему сказку и даже не забыл сказать, что он этого ждал. И только Прокопий решил, что пришло время продемонстрировать даме красивую укладку своих ног и не дать ей уснуть по обстоятельствам, как в дверь раздался звонок. Сказав вслух все то, что он думает о врагах народа, вмешивающихся в личную жизнь крутых авторитетов, он пошел узнать, кого черти принесли в столь поздний час. В холле стояла полиция.

Прокопий вздохнул, протянул руки, на которых тут же защелкнулись наручники, черкнул жене пару толстых тетрадей на память, разрешая продать виллу Селивану, и прихватил с собой, заныкав под пиджак, целый шмат сала, чтоб было не очень скучно. Он уже знал, что его ждет пятнадцать лет в далекой сибирской тайге, где он будет вырубать лобзиком столетние сосны. Одна надежда – жена будет его так же любить и верно ждать.