Вариант «Альфа»

– Эй, – обратился Салтанов к Картузову, – оставь здесь своих «барсов». Вам понадобится место в кабине. Ведь обратно вы должны вернуться с моими ребятами.

– Ты мне не доверяешь? – Картузову была понятна истинная причина беспокойства Салтанова.

– А ты? – в свою очередь спросил Салтанов, при этом хищно улыбаясь.

– Останьтесь, – приказал Картузов своим напарникам.

После этого он усадил в кабину Максима Горелова, забрался сам, и вертолет взлетел.

Сейчас, подлетая к выбранному месту, Картузов видел, что чеченцы уже установили палатку. Это оказалась большая армейская палатка. В случае необходимости внутри мог разместиться целый взвод. В данный момент палатка должна была стать лабораторией по производству боевого химического оружия.

– Мы подлетаем. Ты готов? – прокричал Картузов на ухо Горелову.

Горелов судорожно кивнул.

– Мне понадобится защитный костюм, – ответил он.

– Держи, – Картузов бросил на колени Горелову свернутый комплект ОЗК.[4] – И это тоже. – Следом за ОЗК Картузов протянул Горелову противогаз. Второй комплект ОЗК он захватил для себя.

Боевики Салтанова со смехом смотрели, как прилетевшие русские натягивают на себя прорезиненные комбинезоны. «Русские всегда трусливы, – считали чеченцы, – поэтому они и проиграли войну. Настоящего воина хранит Аллах. Поэтому незачем надевать этот уродливый комбинезон и прятать лицо за резиновой маской противогаза».

Не дожидаясь команды Картузова, чеченцы рывком вытащили баллон из вертолета и понесли к палатке. Следом за ними зашагал Горелов. Картузов замыкал процессию. Он задержался около вертолета, чтобы забрать из кабины свой автомат.

– Не глуши двигатель, – приказал Картузов пилоту вертолета.

Пилот и сам чувствовал исходящую от черного баллона опасность. Он готов был как можно быстрее улететь отсюда, поэтому последние слова Картузова нашли у пилота полное взаимопонимание.

Максим Горелов подсоединил резиновый шланг к впускному клапану первой ракеты. Шланг был такой же черный, как и баллон с «VX». Со стороны казалось, что это баллон вытянул свой хобот и присосался к ракете. Горелов склонился над полутораметровым цилиндром метеорологической ракеты, проверяя плотность присоединения шланга. Максим тяжело дышал. Разреженный горный воздух с трудом проходил через противогаз, поэтому приходилось делать глубокие вдохи. Всю работу приходилось выполнять в ОЗК, и Горелов очень устал от огромного физического и морального напряжения. Его одежда под прорезиненной оболочкой комбинезона покрылась потом. Четверо чеченцев столпились вокруг Горелова, с интересом наблюдая за работой. Боевики то и дело окриками подгоняли его. Чеченцам казалось, что русский от страха возится слишком долго. Но Горелов не обращал внимания на чеченцев. Он сосредоточился на ракете и соединительном шланге. Впрочем, находясь в противогазе и защитном капюшоне, он все равно ничего не слышал.

В отличие от чеченцев Картузов не подошел к Горелову. Он находился дальше всех от баллона с «VX», около входа в палатку. Картузов понимал, что сейчас последует самый опасный момент. Химик откроет выпускной клапан, и смертоносный газ будет выходить из баллона. «Инженеру уже приходилось работать с этим баллоном, когда в него закачивали газ. – В мыслях Картузов почему-то называл Горелова Инженером. – Но тогда Инженер работал не один. И у него была специальная установка. А сейчас Инженеру все приходится выполнять в одиночку. И главное, все это оборудование, предназначенное для заправки метеорологических ракет, вовсе не рассчитано на газ «VX». Никому и в голову не могло прийти, что ракеты будут заправлять такой отравой. Один только бог да дьявол знают, что сейчас случится». Как и Горелов, Картузов тоже находился в ОЗК и противогазе. Он волновался не меньше Горелова. Но все же Картузов считал, что шансы спастись в случае утечки газа у него гораздо выше. На тренировках в военном училище и затем в роте спецназа отрабатывались действия в условиях применения противником химического оружия. Картузову приходилось и бегать, и стрелять, находясь все время в ОЗК и противогазе. Поэтому сейчас Картузов не чувствовал себя стесненно. Когда Горелов склонился над ракетой, а чеченцы обступили его, Картузов на всякий случай перебросил флажок своего автомата из положения «предохранитель» в положение «автоматическая стрельба».