Вариант 19

— Стоило весь геморрой затевать, чтобы получить свободу передвижения? Хм, принудительно-добровольную свободу. Судя по "Анне Карениной", при проклятом царском режиме на "железках" было уютнее. Экое грязное дело — революция.

— Люди, Катенька, мечтали заполучить светлое будущее. А получили наше. Оно в смысле света действительно поярче будет. Полная иллюминация, таджики на улицах метлами машут, стараются. И вшей куда как поменьше. В остальном… Черт его знает, может, мы и не прогадали.

— А мне кажется, ничего не меняется. Кроме экологии. Вечно все благие побуждения нас куда-то в задницу заводят.

— Ну зачем так мрачно? Народ живет, детей рожает, растит потомство, потом детишки с энтузиазмом убивают друг друга и уцелевшие начинают новый круг. Все как обычно. Везде так. Не расстраивайся. Кать, а что у тебя за татуировка на плече?

— Да так, сделала по случаю в одном приморском городке. Вы, Виктор Михайлович, когда-нибудь закончите меня разглядывать?

— Честно говоря, вряд ли. Ты слишком интересная. И татуировка интересная. Я немного разбираюсь. Это Китай? Кто-то из мастеров, работающий под период Эдо?

Катя хмыкнула:

— И близко не попали. Нужно больше самообразованием заниматься, умные книжки читать.

— Я читаю. У меня есть библиотека: сберкнижка, потом "Гончар" Обломова и "Возрождение". "Малую землю" племянник зачитал, гадюка. Отличная была книга, не оторвешься.

— "Целина" тоже полезная книженция. Особенно когда их целые пачки. Мы ими как-то печку в кунге топили. Замполит прибежал, чуть не застрелился.

— Это "за речкой"? Да, интересные у тебя были командировки, — Виктор Михайлович посмотрел искоса. — Катюша, а если честно, ведь у меня вчера совсем чуть-чуть обаяния не хватило? Ну, если честно? Ведь ты уже не прочь была, да?

— Козел ты, Витюш, хоть и котелок на лысине носишь. Разве бабу с моим характером так уламывают? Носорог ты, с рогом не на том месте. Лучше забудем. Скоро поезд?

— Уже час как отправить должны были.

Поезд подали через полтора часа. На вокзале немедленно возникла паника. Действительно, следовало поторапливаться. Билеты места в вагонах не гарантировали.

Виктор Михайлович и девушка миновали проверку документов у выхода на перрон. Унтер на документы едва взглянул, четверо солдат откровенно пялились на Катю. Девушка мягко улыбалась и вообще выглядела мило и приятно мужскому взгляду. На перроне, забитом неизвестно откуда набежавшим людом, Виктор Михайлович пробивал дорогу, энергично работая чемоданом. Катя, отягощенная лишь никчемным дамским ридикюлем, прикрывала спину, работая локтями. Толпа давила, орала, пихалась узлами, корзинами и мешками, требовала кондуктора, коменданта, и вообще хоть какое-то ответственное лицо. Из лиц, облеченных властью, на перроне присутствовал единственный железнодорожник с совершенно непробиваемой меланхоличной харей. Этот отвечал на все требования многозначительным "сигнал уже даден". Катя решила взять эту всеобъемлющую формулировку на вооружение.

У третьего вагона Виктору Михайловичу пришлось временно передать чемодан напарнице. Майор работал скромно и неназойливо, но ошеломленный народ разлетался от его тычков, не успев пикнуть. Катя двинулась в пробитый коридор, у подножки Витюша подхватил у нее чемодан и весьма бережно подсадил под локоток. Кате понравилось, вот только узковатая юбка оказалась явно неуместна в подобном путешествии. Майор проломился в глубь вагона, бесцеремонно свалил с лавки чьи-то мешки, зубасто улыбнулся в ответ на негодующие вопли. Обладатели мешков благоразумно заткнулись. Виктор Михайлович закинул чемодан на верхнюю полку к светлоголовому испуганному парнишке:

— Охраняй, братец. Можешь вместо подушки использовать.

— Сопрет, — заметила Катя, устраиваясь на жестком сидении. — У парня глаза жиганские, блудливые.

— В чемодане у нас балласт для форсу, — успокоил майор, — а за саквояжем мы сами присмотрим. Ну, Катерина, сейчас поедем. Присматривайтесь, осваивайтесь.

Отправление дали через три часа. С истеричными гудками состав выбрался за пределы станции. За окнами проплыли кирпичные дебаркадеры, закопченные склады, и город в лучах заходящего солнца остался позади.

Глава 5

"Курско-Харьковско-Азовская железная дорога —

— всех грузов малой скоростью

— 174797 тысяч пудов в год".

(Энциклопедический словарь

Брокгауза и Ефрона).

"Разумеется, вопрос имеет также другую сторону".

В.И. Ленин

("Очередные задачи Советской власти").

Апрель 1918 года.

Последняя работа, написанная гениальной рукой

вождя мирового пролетариата.

Архив музея "Объединенной России". (К).