Варяги и Русь

Имеют ли эти факты особое историческое значение? А если имя руси не случайным образом выпущено во всех местах Несторовой летописи, где дело идет о Новгороде и северных племенах, каким образом могло это имя исчезнуть для тех именно городов (Новгород, Полоцк, Ростов и т. д.), в которых находчиками были варяги? Каким образом, если имя руси было принадлежностью призванного племени норманнских родсов, именуются русью только перешедшие в Киев? Новгород и северные города были главным притоном варяжства, поселениями тех самых варягов-родсов, что вышли с Рюриком из заморья: «Ти суть людье ноугородьци отъ рода варяжьска, преже бо беша словени»; а в других списках: «И суть новгородсти и людие и до днешняго дне отъ рода варяжска». «Я по темь городомь суть находници варязи; а перьвии насельници въ Новъгородъ словене, Полотьски кривичи» и т. д. В Новгороде норманнская школа видит русский Bayeux: «Первые обитатели Новгорода и его области, — говорит Круг, — были некогда славяне; но в эпоху Рюрика там поселилось такое множество скандинавов, что языки обеих народностей слышались одновременно; даже нет сомнения, что некогда норрена была господствующим наречием». Куда же девалось имя руси для этих новгородцев-варягов, говоривших норреною еще во времена Святослава? Под каким именем (словен, или кривичей, или чюди) должны мы искать их в войсках Олега, Игоря, Владимира, Ярослава? Мы благодарны Нестору за его противоречия; забыв с первых строк летописи о своей системе происхождения Руси, он приводит факты в их настоящем, историческом виде; словенами зовет исключительно северные, русью — южные племена; о небывалой варяжской руси нет более и помину.

Только из этого основного факта могут быть объяснены иные, доселе неистолкованные или превратно понятые особенности нашей истории. Таково сохранившееся у Нестора народное предание или сага о наволочных парусах для руси и кропивных для словен. Шлецер и Круг за ним полагают, что имя руси означает норманнов, а словене все остальное войско Олега; г. Соловьев, что «под именем руси здесь должно принимать не варягов вообще, но дружину княжескую, под славянами остальных ратных людей из разных племен». Но где же и когда употребляет летопись имя словен (новгородцев) в его ученом общеславянском значении XIX столетия? И то не для одних славянских племен, а вместе с ними и для чюди и мери? Мы не имеем права, вопреки здравому смыслу и неизменному словоупотреблению наших летописей, предполагать в имени словен на возвратном пути не тот же самый смысл, что при выступлении в поход. А что словене в исчислении Олегова войска («поя же множьство варягъ, и словенъ, и чюди, и кривичи, и мерю, и поляны, и съверо» и т. д.) означают новгородцев, кажется ясно. Как Новгород-словене во главе северных племен (словене, чюдь, кривичи, меря), так поляне-Русь поименованы в главе южных (поляне, север, древляне и т. д.). Народному преданию, взятому без сомнения, из песни, не было дела до «Великой Скуфи» грамотея, ученика византийцев; оно знает только объемлющие все русские племена названия русь и Словене, и прямо указывает на древний антагонизм юга и севера. «И рече Олегъ: исшийте пре паволочиты руси, а словеномъ кропийныя… и въспяша русь пре паволочитые, а словене кропийныя, и раздра я ветръ; и ркоша словене: имъмся своимъ толъстинамъ, не даны суть словеномъ пре кропинныя». При всей испорченности Несторова текста здесь видна одна основная мысль; умышленное унижение Олегом словенского племени перед новогосподствующим русским; Новгорода перед Киевом.

На том же этнографическом делении Руси основана и древнейшая терминология Русской Правды. «Еще в Правде Ярослава, — пишет Круг, — русы и славяне формально противополагаются друг другу». Погодин не мог, разумеется, впасть в эту ошибку, ни принимать выражение словенин в общеславянском значении. Для согласования текста со своею системой он обращает Русскую Правду в волостной, новгородский устав. «Русская Правда, — говорит он, — написана в Новгороде, ибо в первой статье сказано: аще ли будет русин… любо словенин, и пр. Словенами назывались только новогородцы; в Киеве были бы упомянуты поляне, в Чернигове северяне» и т. д. И в другом месте: «Правда называется Русской, следовательно, она принадлежала руси. Какой руси? Той руси, которая отличает себя от туземцев в первой строке документа: если будет русин, словенин…» и пр., т. е. норманнской.