Варяги и Русь

Кормильцы и воспитатели были у франков, у визиготов, у греков, у норманнов. Ингигерда обязывает Эйнара быть кормильцем одиннадцатилетнему Магнусу. Как скандинавские конунги, так и славянские князья отдавали своих детей на воспитание иноземным князьям; Роман Волынский воспитан при дворе польского Казимира, Олдрик Чешский при дворе императора Генриха и т. д. Но этими общими чертами и ограничивается сходство в обычаях того и другого народа; у норманнов воспитатель считался ниже отца или рода своего воспитанника; что у славян ничего подобного не было, можно заключить из готовности, с которой русские, оботритские и польские князья берутся за воспитание норманнских и иных княжичей. Должно еще заметить, что у скандинавов было в обыкновении между частными людьми, брать к себе на воспитание детей друзей своих; в знак принятия на себя обязанности отца воспитатель сажал ребенка к себе на колени: такие воспитанники назывались Knetsetringr, а в отношении к другим своим совоспитанникам Fosterbruder, отсюда, по мнению Стрингольма, начало норманнских общин или гильд, именуемых Fosterbrodrlag. Все это совершенно чуждо нашим обыкновениям и понятиям.

Круг основывает на известии Константина Багрянородного мнение, будто бы русские князья посылали своих детей в Новгород, как норманнские герцоги своих в Баиё для изучения скандинавского языка. Как у германских народов неразлучна с идеей о княжеской власти идея о возвышении, поднятии на щит, так у нас и у прочих славянских народов идея о сажании, сидении на столе. Известие, внесенное Константином в свою книгу, относится к эпохе, в которую Святослав, как единственный сын великого князя, сидел на княжении в Новгороде. Мы знаем, что вследствие перенесения Олегом великокняжеского стола в Киев, Новгород стал после Киева старшим городом на Руси; туда обыкновенно посылался на княжение старший в семье великого князя; прочие князья сидели по старшинству по другим городам. На это основное славянское учреждение возраст князей не имел никакого влияния. В 970 году Святослав посылает своих трех сыновей на княжение. Если принять годом рождения Ярополка 961, в 970 году сыновьям Святослава было от 6 до 9 лет. В 980 шестнадцатилетний Владимир взял за себя первую жену Рогнедь; в 988 у него было от разных жен двенадцать сыновей, которых он сажает по городам. Старшему из этих двенадцати князей было 7 лет. То же самое видим и впоследствии: «Присла великий князь Всеволодъ въ Новъгородъ, и рече тако: въ земли вашей ходить рать, а сынъ мой, а вашь князь Святославъ малъ, а вдаю вы сынъ мой старейший князь Костантинъ». Обряду сажания на стол малых княжичей должно быть предшествовали их постриги. «Въ то же лъто князь Михаилъ створи пострегы сынови своему Ростиславу, Новъгородъ, у святей Софии; и уя власъ архепископъ Спиридонъ, и посади его на столе, а самъ поиде въ Цьрниговъ». Детей княжеских постригали 2, 3 и 4 лет; после пострига они переходили из женских рук в мужские. Вероятно, новгородские послы спешили в Киев к постригам Ярополка, Олега и Владимира, как означавшим их близкое распределение по волостям; сидеть без князя было бесчестно для города и для земли: «Новгородци не стерпяче безо князя седити». Они и впоследствии любили князей вскормленных у себя: «И реша новгородци Святополку: се мы, княже, прислали къ тобе, и ркли ны тако: не хочемъ Святополка, ни сына его; аще ли 2 главе имееть сынъ твой, то пошли и; сего ны далъ Всеволодъ, а въскормили есмы собе князь, а ты еси шелъ отъ насъ». У каждого из этих малых князей был, разумеется, свой кормилец, представитель его княжеской власти и прав; не сами Ярополк и Олег, а их пестуны «отпреся» за них от новгородцев; шестилетний Владимир пошел в Новгород со своим кормильцем-дядей Добрыней. Я заключаю: малолетний Святослав еще при жизни Игоря сидел в Новгороде на столе как русский князь, а вовсе не для изучения шведской грамматики; иначе пришлось бы спросить, каким языкам и грамматикам обучались осьмилетний Олег Святославич у древлян, двух-, трех — и пятилетние Вышеслав, Изяслав, Святополк, Ярослав, Станислав, Позвизд и т. д. в Полоцке, Ростове, Турове, Муроме, Тмутаракани?