Читаем Варяги полностью

Личного участия в делах управления он почти не принимал, предоставляя его матери и дяде. Впрочем, это было к лучшему для Византии. Управление Феодоры ознаменовалось прежде всего восстановлением иконопочитания на константинопольском соборе и установлением праздника «Торжества православия». При ней же сарацины все более и более распространяли свою власть в Сицилии, и византийцы смогли удержать в своих руках только восточную часть острова с Таорминой и Сиракузами. Борьба с арабами на восточной границе и морской поход против арабских пиратов, занявших остров Крит, окончились неудачею.

В это время Михаил возмужал и решил прежде всего избавиться от опеки своей матери. Вскоре после войны с Борисом Булгарином, закончившейся мирным договором, Михаил низверг свою мать и, объявив себя новым Нероном, не последовал ему только в одном: Феодора была не убита, а заключена в монастырь, где и окончила свою жизнь. Ее место занял Вардас, к которому перешло все дело правления «856 г.» и которому император дал титул цезаря. Вардас был замечательным политиком своего времени, но низложение им патриарха Игнатия и возведение на его место Фотия «857 г.» привело к распре с римским папой Николаем I, имевшей своим последствием разделение церквей. В последовавшей затем борьбе с болгарами Византии посчастливилось. Был заключен почетный мир, и болгарский царь Борис, последовав примеру Ростислава моравского, обратившегося к Михаилу с просьбой прислать к нему вероучителей христианства «862 г., Кирилл и Мефодий», что и было сделано, сам принял святое крещение. Между тем, на востоке борьба против арабов продолжалась. Союзниками магометан явились здесь павликиане. Византийский полководец Лев успешно боролся с арабами, но походы самого Михаила всегда кончались неудачей. Однако, победа, одержанная братом Вардаса над эмиром Омаром митиленским «863 г.», обеспечила византийцам спокойствие на востоке, но вскоре после того над ней разразилась нежданная гроза в виде норманнских храбрецов пришедших в Византию из Скифии…

Одной из наиболее крупных личностей в царствование Михаила является Вардас. Помимо дел правления, заслугой его являются заботы о распространении образования. Так, Вардас учредил в Константинополе светскую академию, во главе которой был поставлен ученый Лев, бывший архиепископом фессалоникским.

Вообще, c внешней стороны, царствование Михаила III было блестящим. Такие выдающиеся личности, как Вардас, Фотий, Василий Македонянин, оставили о нем неизгладимый след в истории, но сам император вовсе не соответствовал этому внешнему блеску…

«Удовольствия малой и низкой души, — говорит нам Н.М.Карамзин, — были единственным предметом императора Михаила, а добродетель казалась ему врагом удовольствия. Он жил на ипподроме и, восхищаясь ристанием, не хотел слушать людей, которые приходили ему сказать о близости неприятелей». Вступив на престол, Михаил объявил, что он будет править, «как Нерон», но наш историк по этому поводу замечает: «Нерон, по крайней мере, любил музыку и поэзию, Михаил — одних коней и распутство!…»

Фаворитки его менялись с поразительной быстротой, но в то время, когда начинается наш рассказ, вниманием порфирогенета всецело владела славянка Ингерина, которой цезарь был увлечен не на шутку.

14. БАЛОВЕНЬ СУДЬБЫ

Весь шум, гул, борьба Византии никогда не долетали даже в незначительных откликах до того укромного уголка, где жили старый Лука и Ирина. Они даже не знали того, что давно было известно каждому мальчишке Нового Рима.

Михаил после некоторого перерыва, когда несколько утихло его увлечение красавицей Ингериной, словно спешил наверстать в вихре безумных удовольствий то время, которое отняло у него сердечное увлечение.

Пиры в императорском дворце не прекращались. С вечера до позднего утра раздавались пение невольниц, звон кубков, говор, смех, пьяный лепет пирующих…

Но и это в конце концов наскучило византийскому Нерону…

Ингерина потеряла уже для него прелесть новизны, желания не волновали владыку Византии, а вместе с этим в нем пробуждалась жажда новых сильных ощущений, без которых пресыщенному деспоту и сама жизнь была не в жизнь. Он вспомнил, что давно уже не был на ипподроме.

Не бывать на ипподроме, забыть о ристалищах, не знать, кто теперь побеждает, голубые или зеленые…

Это — ужас, это — позор, это…

Это — явная опасность для династии и опасность самого близкого будущего… Что скажет народ, так долго не видавший своего императора?… Он отвыкнет от него, забудет его, а тут долго ли и до открытого возмущения?… Такие примеры бывали не раз. Кругом враги, они всегда готовы воспользоваться каждой оплошностью своего повелителя…

Нет, скорее на ристалище…

Но кто теперь в фаворе у византийцев? Голубые или зеленые?…

Михаил с грустью сознался сам пред собой, что он этого не знает…

Он даже забыл, какая партия — дворцовая…

У кого спросить? У Фотия!…

Перейти на страницу:

Все книги серии Легион. Собрание исторических романов

Викинги. Длинные Ладьи
Викинги. Длинные Ладьи

Действие исторического романа Франса Р". Бенгстона "Р'РёРєРёРЅРіРё" охватывает приблизительно РіРѕРґС‹ с 980 по 1010 нашей СЌСЂС‹. Это - захватывающая повесть о невероятных приключениях бесстрашной шайки викингов, поведанная с достоверностью очевидца. Это - история Рыжего Орма - молодого, воинственного вождя клана, дерзкого пирата, человека высочайшей доблести и чести, завоевавшего руку королевской дочери. Р' этой повести оживают достойные памяти сражения воинов, живших и любивших с огромным самозабвением, участвовавших в грандиозных хмельных застольях и завоевывавших при помощи СЃРІРѕРёС… кораблей, РєРѕРїРёР№, СѓРјР° и силы славу и бесценную добычу.Р' книгу РІС…РѕРґСЏС' роман Франса Р". Бенгстона Р'РёРєРёРЅРіРё (Длинные ладьи) и глпавы из книши А.Р'. Снисаренко Рыцари удачи. Хроники европейских морей. Р ис. Ю. СтанишевскогоСерия "Легион": Собрание исторических романов. Выпуск 5. Р

Франц Гуннар Бенгтссон

Проза / Классическая проза

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза