Варфоломеевская ночь (Варфоломеевская ночь, Молодость короля Генриха - VI)

-Ошибаетесь, герцог Гиз уже прозрел планы наваррского короля и преследует его по пятам! - и Пибрак рассказал Маликану все, что только что узнал от монаха.

-Это неприятно, но нашему королю не помешает,- возразил Маликан, отлично знавший план Генриха.- У него все рассчитано и принято во внимание. Однако что это такое?

Они оба насторожились и в ночной тишине ясно расслышали стук копыт лошади, мчавшейся бешеным галопом. Стук становился все яснее и, видимо, близился к кабачку. У Маликана и Пибрака сердце сжалось неясным, но жутким предчувствием. Но вот стук копыт замер у дверей кабачка, и знакомый голос крикнул по-беарнски:

-Отворите!.. Скорее!..

-Господи Иисусе Христе! - простонал Маликан.- Это он! Что же случилось? - и встревоженный кабатчик поспешил отпереть дверь.- Боже мой, это вы, государь? - сказал он, увидав Генриха Наваррского.

-Да, это я. Спаси меня! Мы погибли! - крикнул Генрих и вбежал в зал кабачка. Несмотря на царившую там тьму, он различил какую-то человеческую фигуру, стоявшую посредине, и крикнул, хватаясь за шпагу: - Кто здесь?

-Друг,- ответил голос.

-Это Пибрак? Вы... все слышали?

-Я все знаю, но не я же предам своего государя! - сказал капитан королевской гвардии.

-Нет, вы не все знаете, Пибрак, потому что вы не знаете, что мы погибли! - ответил Генрих, в изнеможении бросаясь на скамью.- Не знаю, что сыграло с нами злую шутку - предательство или несчастная случайность, но, проехав Блуа, мы не нашли заказанных свежих лошадей. А в это время нас настиг отряд из пятнадцати человек, которым командовал...

-Герцог Гиз. '

-Вы это тоже знаете? Каким образом? Пибрак рассказал Генриху о монахе. Выслушав его, наваррский король продолжал:

-Произошла жаркая схватка. Мои молодцы бились как львы, но враги задавили нас численностью. Лагир и Ноэ попались в руки герцога Гиза, а мне с Гектором удалось убежать. Около Парижа моя лошадь пала, и тогда Гектор отдал мне свою. Что у него за лошадь! И вот я примчался сюда. Маликан, зажги лампу и дай мне поесть, я умираю с голода.

-Но почему же вы не ехали к себе в Гасконь, государь? спросил Пибрак.

-Как, вы хотели бы, чтобы я покинул своих друзей на произвол судьбы? Ведь их ждет эшафот, от которого я должен спасти их!

Маликан принес еду и питье, и Генрих с жадностью стал утолять голод и жажду. В это время Пибрак сосредоточенно думал о чем-то. Когда Генрих утолил первый голод, капитан спросил его:

-Я вижу, что вы были замаскированы, государь. Ваша маска не развязалась в сражении?

-О, нет.

-Значит, вашего лица никто не видел?

-Никто, как никто не слыхал моего голоса.

-В таком случае никто не может доказать, что вы были в числе похитителей. Вам следует сейчас же вернуться в Лувр, государь, а завтра утром повидаться с королем.

-Сначала надо посоветоваться с королевой Маргаритой.

-Ее величества нет в Лувре.

-Как?

Пибрак достал письмо Маргариты и, подавая его, сказал:

-Королева-мать исчезла, ваше величество - тоже, королева Маргарита - тоже. Я не знал, что случилось, и потому взял на себя смелость вскрыть адресованное вам письмо.

Генрих прочел поданное ему письмо и упавшим голосом сказал:

-А ведь я так любил ее!

-Полно, ваше величество! - сказал Пибрак.- Теперь не время думать о любви. У меня в голове составился полный план спасения, и я расскажу вам его в Лувре. Идем!

Генрих, пошатываясь от усталости, встал и оперся на руку Пибрака, который сказал Маликану:

-Побывай завтра у меня; ты, может быть, понадобишься мне.

Затем они направились к Лувру. Генрих так плотно закутался в плащ, что часовой не узнал его и лишь почтительно отдал честь капитану.

Последний, по прибытии в комнату наваррского короля, сказал:

-Должно быть, вашему величеству очень хочется спать?

-Я умираю от усталости!

-Тем не менее вам придется пересилить ее, государь, и просмотреть вместе со мной вот эти бумаги,- с этими словами Пибрак выложил перед Генрихом бумаги, взятые у Патюро, и прибавил: - На сто пистолей здесь достаточно, по крайней мере для того, чтобы снести голову герцогу Гизу.

IX

Просмотрев бумаги, Генрих Наваррский убедился, что некоторые из них были шифрованными - очевидно, самые важные; кроме того, судя по цвету чернил, они принадлежали к самому недавнему времени; следовательно, в них-то и крылась наиболее опасная для Гизов тайна. В нее необходимо было проникнуть... но как?

Хотя Генриху и очень хотелось спать, но он понимал, что время не ждет и надо до утра привести себя в такое состояние, чтобы быть во всеоружии. Единственно, кто мог открыть тайну шифра был Лашеней; поэтому, преодолевая страшную усталость, Генрих решил последовать предложению Пибрака и отправиъся в камеру к Лашенею, чтобы постараться заставить агента герцога Гиза открыть всю истину.

Они застали Лашенея сидящим в углу своей камеры. При свете факелов узник вышел из охватившей его моральной оцепенелости и вскочил на ноги. Узнав в спутнике Пибрака наваррского кор"ля, он удивленно и испуганно посмотрел на него, решив, что раз злейший враг герцога Гиза явился в тюрьму, где заключен вернейший слуга герцога, то нечего ждать пощады.