Варфоломеевская ночь

Патюро принес опасную связку бумаг к себе домой и здесь погрузился в глубокую задумчивость. У него не было ни малейшей привязанности к Лашенею, который обращался с ним очень грубо и безжалостно помыкал им. Чего же ради рисковать жизнью из-за такого хозяина? Между тем у Патюро уже давно горела в душе мечта прикопить денег и вернуться к себе на родину. Где там станет разыскивать его Лашеней или даже сами лотарингские принцы? Вот если бы обратить эти бумаги в деньги… Но чего же проще? Ведь ни для кого не тайна, что лотарингские принцы злоумышляют против короля; значит, королю будет очень важно проникнуть в подобные планы заговорщиков, а следовательно, он не откажет вознаградить того, кто выдаст их. Одна беда, как пробраться к королю?

Тогда Патюро пришло в голову действовать через посредство Пибрака, который, как он знал, был постоянно вхож к королю, и с этой целью он направился к Лувру. Ему посчастливилось, так как Пибрак попался ему на полпути. Но Патюро был робок, а Пибрак задумчив в этот момент и не расслышал негромкого оклика бедно одетого горожанина. Тогда Патюро решил пойти следом за Пибраком, и таким образом они дошли до дома Лашенея.

Было уже около девяти часов вечера, на улицах стояла темь, и Патюро удалось дойти до самого дома, не будучи замеченным Пибраком. Только тогда, когда капитан несколько раз безуспешно постучался в дверь, Патюро вынырнул из тени и подобострастно предложил Пибраку свои услуги. — Кто ты такой? — спросил его капитан. — Патюро, приказчик Лашенея! — ответил тот. — Почему дверь заперта?

— Потому что Гертруда опоила ваших солдат и сама скрылась, заперев дверь. — А ты можешь открыть запертую дверь? — Мы можем пройти через магазин, ключ от которого у меня. — Хорошо, веди меня!

Патюро провел Пибрака в дом, и тут капитан гвардии мог воочию убедиться в плачевном состоянии оставленной им стражи.

Тогда, отложив счеты с пьяницами-солдатами до их протрезвления, Пибрак обратился к Патюро: — Знаешь ли ты, где твой хозяин?

— Знаю, ваша честь. — А знаешь ли ты, что его ждет? Он будет повешен завтра на восходе. Между тем ему было легко сохранить свою жизнь: стоило только отдать мне важные бумаги, которые я у него требовал. Так вот не желаешь ли ты составить компанию своему хозяину? Если нет, тогда укажи мне, где то, чего я ищу. Патюро набрался храбрости и ответил:

— Если я не укажу этих бумаг, меня ждет виселица; но что ждет меня, если я укажу их? Ведь согласитесь, ваша честь, что в здешнем мире все оплачивается. — Значит, ты можешь дать полезные указания? — Могу, ваша честь, если… если это будет стоить того! — Ну, так вот тебе пистоль.

Патюро не взял монеты, протягиваемой ему Пибраком, и улыбаясь ответил:

— Ваша честь смеется надо мной! Разве бумаги, которые вы ищете, стоят всего только пистоль?

— Дурак! — спокойно сказал Пибрак. — Я могу попросту повесить тебя, а вместо этого предлагаю тебе целый пистоль, от которого ты отказываешься.

— Ваша честь, — возразил Патюро, — я предлагаю вам то, что вам очень нужно в данный момент, а вы отказываетесь. — То есть как это я отказываюсь? — Ну конечно! Раз вы повесите меня, то ничего не узнаете.

— Ладно, милый мой! Стоит тебе только увидать веревку и перекладину, как живо выболтаешь все, и притом совершенно даром.

— Не рассчитывайте на это, ваша честь! Ведь за выдачу важной тайны мне все равно будут мстить, и если я попаду в руки герцога Гиза, то он тоже рассчитается со мной веревкой. Значит, для меня только тогда есть смысл выдать вам бумаги, если сумма, которую я получу за это, даст мне возможность скрыться из Парижа. — Сколько же ты хочешь? — Сто пистолей, ваша честь.

— Да ты белены объелся, что ли? Нет, брат, видно, нечего с тобой говорить. Я просто разнесу весь дом в щепки, найду, что мне нужно, а тебя повешу. — Бумаг в этом доме нет, ваша честь. — Где же они?

— Это моя тайна, за открытие которой я хочу получить сейчас же на руки сто пистолей. — Да откуда взять такую большую сумму офицеру?

— От короля, который рад будет получить столь важную тайну за маленькую для него сумму.

Ну, так вот что. Ты знаешь меня? Да? Так, если я дам тебе честное слово, что завтра до полудня ты получишь свои сто пистолей, поверишь ты мне или нет? Помилуйте, ваша честь… — Но бумаги мне нужны теперь же! — Хорошо, ваша честь, пожалуйте за мною! — сказал Патюро.

Он немедленно провел Пибрака к себе в дом, вручил ему там связку бумаг Лашенея и рассказал Пибраку при этом, каким образом он сам овладел этими важными документами.

Пибрак провел часа два в бедной комнате Патюро, рассматривая полученные документы, а затем тщательно спрятал их под камзол и ушел, думая: «Этого совершенно достаточно, чтобы герцог Гиз с братцами — герцогом Майнцским и кардиналом Лотарингским — отправился на Гревскую площадь».

Раздумывая о свойстве полученных документов, Пибрак дошел до Луврских ворот. Здесь он застал какого-то монаха, который умолял часового пропустить его к королю.

— Я во что бы то ни стало должен видеть короля, чтобы рассказать ему об одном приключении, имеющем отношение к королеве-матери! — ответил монах.