Ванька жуков против гарри поттера и ко

Придя немного в себя, любительница громкой музыки повернулась на бок и посмотрела на своего друга.

– А тебя что, совсем не тянуло ни в первый, ни во второй бараки? – спросила она.

– Нет, – немного подумав, ответил Ваня. – Мы с мамой жили от зарплаты до зарплаты, поэтому у нас не было возможности пристраститься к конфетам, тортам и пирожным. Мы вообще ели мало. Мама часто постилась и меня старалась приучить к постам, поэтому у меня не было ничего общего со сладкоежками, собравшимися в первом бараке.

– Везёт тебе, – тяжело вздохнула Маша.

– И плейера у меня не было, – продолжал Ваня. – Бабушка как-то хотела сделать мне такой подарок на день рождения, но мама её отговорила. Она считала, что хождение в наушниках – очень неполезное занятие. Человек затыкает себе уши и отгораживается от окружающего мира, тогда как цель человеческой жизни – служить ближнему. И ещё она говорила, что грохочущая в ушах музыка отбивает у человека мозги. «Береги то, что получил даром от Бога, оно не твоё, и ты не имеешь права его губить», – любила она повторять.

Ваня говорил и говорил, но ему даже в голову не приходило, что он, как ни странно, всё это помнит. Он говорил и не замечал, что потерянная память стала возвращаться к нему.

– А я знала мальчика, который весь день ходил в наушниках. Он не снимал их, когда ел, и даже когда разговаривал с другими.

– Вот где будет радость покемонам-ударникам, когда он появится здесь, – сочувственно подытожил Ваня.

– Да, какой глупый! – согласилась Маша. – А знаешь, он ещё думал, что он меломан.

– Да, уж! Дуриман, а не меломан, – сказал Ваня и оглянулся по сторонам, опасаясь погони дозора покемонов.

– Точно, – Маша тихонько рассмеялась.

– Эй, ты мне это прекращай, – оборвал её Ваня.

– Что? – испугалась она.

– Смеяться, что?

– Ой, я никак не могу привыкнуть к тому, что здесь смеяться нельзя, а ты так смешно говоришь. – Маша задумалась, а потом тихо спросила: – Вань, всё-таки я не могу понять, что плохого в том, что люди любят сладости?

– Знаешь, не зря ведь врачи говорят, что соль и сахар – белые враги человека. И у сладкоежек больше вероятности заболеть диабетом, страшной болезнью, медленно убивающей человека. Так что, как ни крути, а ничего хорошего в этих сладостях нет.

– Но это, если их много есть. А если понемножку? – защитница пирожных не сдавала своих позиций.

– Видел я твоё «понемножку»! – сказал Ваня. – Железная лапа целую гору перед тобой наложила!

Маша скривилась от жутких воспоминаний.

– Я думаю, – продолжал Ваня, – что пирожные и громкая музыка сами по себе злом не являются. Всё дело в их количестве.

– Это как? – не поняла Маша.

– Злом они становятся тогда, когда человек теряет способность управлять собой, позволяя пристрастию управлять им.

– А что такое пристрастие? – переспросила Маша.

– Это влечение, против которого человек не может устоять. Короче, это тяга. Вот как у тебя к этим баракам.

– А как же можно было избежать этой страсти?

– Счётом до трёх, – улыбнулся Ваня и слегка щёлкнул свою сладкоежку по точёному носику.

– Издеваешься? – Маша ударила его по руке, обиженно свернув губы трубочкой.

– А вот и нет! – подмигнул ей Ваня. – Три пирожных в месяц и ни одним больше! – Он поднял указательный палец и помахал им, как старший брат нашкодившей сестрёнке.

– Вот ещё придумал! – недовольно протянула Маша.

– А ты как думала? Только контролируя свои желания, можно пресечь страсть и не допустить, чтобы она превратила тебя в своего раба.

От последних Ваниных слов погрустнела не только Маша, но и он сам.

– Да уж, – тяжело вздохнул Ваня и, подумав немного, добавил: – Такая вот она, наша жизнь.

Любительница пирожных и громкой музыки притихла, а её друг встал и, осмотревшись по сторонам, спросил:

– Давай, что ли, будем потихоньку двигаться вперёд?

– А что мы будем делать, если опять натолкнёмся на какой-нибудь барак? – испуганно спросила Маша.

– Знаешь, я думаю, что меня уже сильно потянуть никуда не должно. С помощью фонарика я уже прошёл свои основные испытания.

– С помощью какого фонарика? – удивилась Маша.

– Да он и не фонарик вовсе. Это луч маминых молитв за меня. Потом, когда выберемся из этого лагеря, я тебе всё объясню. А пока ты должна слушаться меня и говорить правду. Ты слышишь? Только правду. – Ваня особо подчеркнул последние два слова. – И если тебя опять куда-нибудь сильно потянет, будем действовать по обстановке, но только ты должна перестать меня обманывать. Поняла?

– Поняла, – с полной готовностью слушаться ответила Маша.

Убедившись, что никакая опасность им не угрожает, Ваня встал и помог подняться своей любительнице приключений. Впереди их ждала неизвестность, полная неожиданностей. Но другого пути у них не было.

14

– Маша, ты ничего не чувствуешь? – тихо спросил Ваня, пристально вглядываясь в раскинувшуюся перед ними багровую пустыню.

Вокруг не было ни кустика, ни травинки, ни даже песка. Какая-то тёмно-багровая порода под ногами и всё.

– Ничего, – ответила она, не подумав, но потом, прислушавшись более внимательно к своим ощущениям, добавила: – разве что какое-то волнение.