Вампиры [Vampire$] (ЛП)

Когда он увидел Джека Кроу, шагающего через площадь перед зданием суда — чтобы добраться до него — Феликс отвернулся и закурил сигарету, чтобы скрыть кричащий в нем страх.

Кроу носил полноразмерную кольчугу, покрывавшую его тело от подошв сапог до макушки, с одним овальным отверстием для лица. Вокруг его талии был широкий черный пояс. На груди большой белый крест.

Он выглядит как крестоносец, подумал Феликс. Даже если кольчуга из хай-тековского пластика вместо стали, и даже если крест был электрическим галогенным прожектором.

Крестоносец… Я должен уйти от этого человека.

Он действительно начал поворачиваться, чтобы уйти, когда он вспомнил. Он взял деньги. Он подписался. Он был во всем этом.

Он принадлежал им.

И все эти периодические кошмары на протяжении всей его молодой жизни, тридцать лет из них, обвились вокруг его мозга.

Деталей не было. Всегда другое окружение и всегда другой враг. Но окончания были идентичны. Слишком много их наступает на него слишком быстро, ошеломляют его, осаждают его, создавая ощущение какой-то клаустрофобии в комнате без выхода, или ощущение крутого обрыва за спиной или жара зыбучих песков или…

Или чего угодно. Выхода не было. Слишком много зла. Наступает слишком быстро.

Он просыпался, крича с ощущением зла, все еще разрывавшего его горло. И он хотел бы пить весь остаток ночи и дрожать и убеждать себя, что это был только сон.

Но он всегда как-то знал. Всегда.

И теперь он обозрел свой собственный нарядец крестоносца и он знал, что сон наконец пришел к нему, и он знал, что скоро умрет, и он никогда не испытывал такого парализующего ужаса.

Он думал, что справится с этим. Это было его время, ну и что? Все умирают, верно? Верно? Будь крутым. Стоик. Это хорошее слово.

Стоик дерьмовый.

Он повернул лицо к Кроу, который приостановился и внимательно посмотрел на него.

— Все готово? — спросил он.

Феликс просто смотрел. Что, черт возьми, он ожидает от меня?

Кроу прочитал взгляд, кивнул, опустил глаза. Затем он повернулся и посмотрел через улицу на здание с закрытыми ставнями, которое было их целью.

— O'кей, — сказал Кроу, все еще глядя на здание, — мы пойдем через несколько минут.

Он помолчал, затем посмотрел Феликсу в глаза.

— Правильно?

Феликсу захотелось плюнуть. Вместо этого он вздохнул и кивнул.

Кроу подошел к тому месту, где Джоплин и Кот стояли, разговаривая с начальником полиции и некоторыми другими на ступеньках суда.

Ступеньки здания суда.

Нет даже ста ярдов, подумал Феликс. Больше похоже на семьдесят. Или пятьдесят.

И он повернулся, оборачиваясь и оборачиваясь, осматривая пустынную площадь, где оставалась лишь горстка людей, большинство в форме, все что осталось от полицейского кордона. Все магазины были закрыты. На улицах не было движения. И было тихо.

И ничто из этого не имело значения. Это место по-прежнему выглядело также, как и всегда: самое безопасное место в мире.

Феликс прожил большую часть своей жизни в городах. Но он был воспитан в таком месте, как это и он знал что это такое. — Это было место, где собрался весь мир маленьких городов, чтобы покупать и продавать, смеяться и шутить, составлять документы и голосовать, платить штрафы и встречаться друг с другом сегодня, как и накануне и в ближайшие дни, и это было безопасно, черт возьми! Безопасно! Это, возможно, было скучно и, возможно, (конечно) провинциально и, возможно, много чего другого. Но безопасно было в первую очередь.

Феликс уставился на флагшток на крыше здания суда. В детстве его учили идти к нему, если он потерял своих родителей во время похода по магазинам. Учили идти туда, на ступени со стороны фасада и садиться и ждать и не плакать — не волноваться — Мама и Папа скоро придут, чтобы найти его там и — ты будешь там в безопасности, сынок.

В течение последних трех ночей по крайней мере шесть человек было убито там на виду у полиции, затащенных, кричащих и умоляющих в единственное заброшенное здание, громадными, пугающими упырями. Обычно монстры завывали, когда в них попадали бесполезные пули и заряды из дробовиков. Иногда они этого не делали. Но они никогда не останавливались, только оборачивались и шипели, обнажая новые желто-серые клыки, в сверкающих красным огнях мигалок полицейских машин.

Только полисмены шли туда несмотря на то, что они все еще были там.

Феликс докурил свою сигарету, бросил окурок на тротуар и раздавил его защищенным броней сапогом, а затем стоял наклонившись, следя пока не погаснет последний уголек.

Он сидел в моторхоуме, за маленьким столиком в моторхоуме, сигарета догорала в пепельнице, рядом с его бронированным локтем, следующим стоял нетронутый пластиковый стакан с ледяным чаем, в то время как Кот, тоже в доспехах, шнырял взад-вперед среди оружия, болтающий, жестикулирующий руками и пытающийся…