Вампиры [Vampire$] (ЛП)

Он услышал свое сердце и он мог видеть его биение, пульсацию в большом пальце, мертвой хваткой обвившимся вокруг рукояти Браунинга.

Безумие.

Но какая прекрасная ночь, подумал он. Правда, слегка жарковато.

Затем он спрятал руки, вместе с Браунингом, за спиной и толкнул французские двери, распахивая их настежь и шагнул на террасу с таким шумом, как умел только он.

— Эй, ты! Божок! Это правда, что у тебя хер больше не стоит?

Тишина. Затем удивление в этих пронзительных глазах, затем понимание того, что было сказано.

Вспышка гнева в них.

— Феликс! — закричал Джек. — Феликс, нет! Что ты делаешь?

— Это не только он! — подскочил Кот, выходя на другой конец террасы.

— Кот! — завопил Джек, пораженный.

— Это все мы, — добавил Отец Адам, присоединяясь к Коту.

— Нет! — слабо прошептал Джек. — Нет… нет…

— Что это? — осенило монстра. — Я здесь в ловушке?

И затем он улыбнулся этой самоуверенной, прекрасной улыбкой.

— Эй! — огрызнулся улыбающийся Феликс. — Расскажи мне про свой хер. — И затем, заговорщическим тоном: — Это не исправить, верно?

И улыбка исчезла и обратилась в злую презрительную насмешку.

— Ничтожный человечишка… С каким наслаждением я раздавлю тебя, ты истечешь кровью, твои предсмертные крики и твои…

— Конечно, конечно, конечно, — перебил Феликс спокойно. — Но давай посмотрим правде в глаза. Ты можешь провернуть это довольно хорошо. Но когда дело доходит до этого… — И он изобразил безжизненный висяк пальцами левой руки перед своими чреслами. — Когда дело доходит до этого, это висит-болтается. Верно?

Взрыв ненависти, даже с расстояния в пятнадцать футов, чуть не отбросил Феликса назад. Глаза почернели, потом покраснели. Рот широко раскрылся, когда он шагнул к нему.

— Добро пожаловать, ничтожная дворняжка, яичный… — и из раскрытого рта полезли клыки — … желток…

И смех, пронзительный как копье.

Но Феликс только рассмеялся в ответ и выстрелил между этими гребаными клыками.

— Хииахааааххх!

И он зашипел и затрясся и выплюнул комок черной мокроты от боли и удивления и… ненависти — И Феликс выстрелил снова, прострелив ему грудь. И он отшатнулся назад, теряя равновесие и качаясь, и его ноги споткнулись о перила ограждения и…

Он почти перевалился через них!

И эта блеснувшая мысль, это желание, эта безумная надежда… Она остановила Феликса всего на мгновение, достаточное, чтобы монстр пришел в себя и обратил свое лицо к Стрелку и Феликс услышал, как выстрелил арбалет… но услышал и зверь.

И он поймал болт. Он поймал его на лету, черт возьми!

Феликс выстрелил снова, в плечо руки, схватившей болт.

Плечо изогнулось и вздрогнуло и снова шипение и снова плевки черной желчью, и Феликс снова выстрелил в него, когда он рванулся к нему, и второй арбалет — Адам? Джек? — болт просвистел в воздухе и громко хрустнул, пробив грудь в центре, навылет и улетел дальше, в городские огни.

Безбожные, нечестивые вопли наполнили ночь и город и их головы и неистовствующий монстр стал размытым пятном боли и ужаса и ярости, когда он подпрыгивал и дергался и пытался схватить, брызжа слюной и раздался еще один тонг и другой болт пробил его грудь сбоку, аккуратно рассекая ее по центру, и монстр разбрызгивал черную желчь и отшатнулся назад и снова врезался в стену и пошатнулся, потерял равновесие и…

Да! Да! Вали, ты, залупа! Падай! Падай!

И Феликс стрелял снова и снова, но выстрелы были столь малоэффективны по сравнению с деревянными кольями, пронзающими его тут и там! С фланга кто-то рванулся вперед! Джек идет!

И Феликс хотел крикнуть — Нет! — но он не мог, он не мог. Это был их единственный шанс и он стрелял снова и снова, стрелял, опустошая магазин Браунинга, не допуская, чтобы монстр сохранил равновесие и тут еще Джек мчался на полной скорости но в последнюю секунду…

В последнюю секунду он увидел Джека.

И поднял руку.

И остановил его, все двести с лишним фунтов на головокружительной скорости.

Остановил его. Поймал его. Держал его, игнорируя собственную боль и шипел:

— Ты глупый мелкий…

Пока не появился Отец Адам и сжал в объятиях обоих…

Трое опрокинулись за край.

Так просто.

И тишина. Такая тишина, внезапно. Только бриз и далекий автомобильный гудок и его собственное тяжелое дыхание и…

И Кот рядом с ним, смотрит на стену широко разинув рот.

Феликс смог подойти и посмотреть вниз и просто увидеть мельком, с двадцать первого этажа, три тела на тротуаре, прежде всего.

— Неееееееееееет… — медленно вырвалось из глотки стоящего рядом с ним Кота и Феликс ощутил его движение вперед и он отбросил свой пистолет, его правая рука выстрелила и ухватила плечо в кольчуге и он развернул коротышку лицом к себе, прочь от стены и погрузил свой кулак глубоко в его солнечное сплетение.

— Oooх… — вырвалось у Кота и он осел.

Феликс не стал ждать. Он продолжил апперкотом правой, Целке под подбородок и уложил его на террасу.

Затем он схватил его за грудки и ткнул пальцем в лицо Коту и выплюнул, хотя знал, что тот слишком оглушен, чтобы услышать его:

— Нет! Ты не последуешь за ними!

Затем он повернул его в сторону пожарного выхода и кое-как наклонился и поднял опустошенный пистолет и развернулся к двери.