Валентин Понтифик

«И тридцать миллионов жителей Сти, и тридцать миллионов жителей Ни-мойи, и одиннадцать миллионов в Пидруиде, и многие миллионы в Алаизоре, Треймоуне, Пилиплоке, Мазадоне, Велатисе, Нарабале – каково им живется сейчас, в эту минуту?» – думал Хиссун. Когда вокруг голод, паника, кликушество новоявленных пророков и самопровозглашенных новых короналей и понтификов? Он знал, что положение критическое. В Зимроэле такая неразбериха, что практически невозможно выяснить, что там действительно происходит. Ясно лишь, что ничего хорошего. А недавно поступили новости о том, что страшные признаки долгоносика, и ржавчинного гриба, и сажи, и еще Божество ведает чего замечены уже в сельскохозяйственных областях западного Алханроэля, а это значит, что в скором времени такое же безумие, очень вероятно, захлестнет и старший континент. Вообще-то, оно уже проявляется: в Тремойне и Стойене открыто поклоняются морским драконам, а в Амдлеморне и Норморке, уже на самой Горе, возникли загадочные рыцарские ордена – Рыцари Деккерета, Братство Горы и еще несколько. Тревожные, зловещие предзнаменования надвигающихся новых, еще больших треволнений.

Кое-кто – и таких немало – полагал, что Маджипур обладает неким врожденным иммунитетом к неизбежно свойственной всему сущему изменчивости, исходя лишь из того, что социальная система планеты практически не эволюционировала с тех пор, как тысячи лет назад приняла свою нынешнюю форму. Но Хиссуну, тщательно изучившему историю Маджипура и материнского мира Земли, было ясно, что даже такое спокойное население, как обитатели Маджипура, тысячелетиями ведущие стабильное и благополучное существование, обласканное благоприятным климатом и плодородием земли, способной прокормить почти неограниченное количество народу, может, при утрате этого фундамента, с поразительной быстротой погрузиться в анархию и полный хаос. Это уже началось, и дальше будет только хуже.

Почему приключились эти напасти? Хиссун понятия не имел. Какие меры предпринимались для противодействия им? Ясно, что недостаточные. Можно ли что-нибудь сделать? Зачем вообще существуют правители, если не для поддержания благосостояния своего народа? И вот он тоже, в определенной степени, правитель, по крайней мере, на данный момент, пребывающий в великой изоляции Замковой горы высоко над рушащейся цивилизацией: плохо информированный, беспомощный. Но, конечно, основная ответственность за преодоление этого кризиса лежит не на нем. В таком случае как насчет истинных, помазанных властителей Маджипура? Хиссун всегда думал о понтифике, захороненном там, на дне Лабиринта, как о слепом кроте, который не в состоянии представить себе, что происходит в мире, – даже если понтифик, в отличие от Тивераса, дееспособен, разумен и достаточно энергичен. Вообще-то понтифику нет необходимости внимательно следить за обстановкой в мире, для этого у него есть корональ; так следует из теории. Однако теперь Хиссун своими глазами увидел, что корональ, находящийся здесь, в заоблачных высях Замковой горы, тоже отрезан от реальности, так же надежно изолирован, как и понтифик в своей яме. Но корональ хотя бы время от времени устраивает великие паломничества, во время которых вступает в контакт со своими подданными. Но разве не этим сейчас занимается лорд Валентин и какая от этого помощь в исцелении язвы, разрастающейся в сердце мира? И вообще, где в данный момент находится Валентин? Какие действия он предпринимает? Кто в правительстве слышал от него хоть слово за несколько последних месяцев?

«Все мы мудрые и просвещенные люди, – думал Хиссун. – Все мы исполнены самых благих намерений, но делаем все неверно».

До начала заседания регентского совета оставалось уже совсем немного времени. Хиссун повернулся и короткой дорогой заспешил в глубину Замка.

Добравшись до Девяноста девяти ступеней, он заметил Алсимира, которого недавно назначил старшим среди своих помощников. Тот кричал и размахивал руками сверху. Перепрыгивая через две и даже три ступеньки, Хиссун помчался наверх, а Алсимир, не дожидаясь, побежал ему навстречу.

– Мы повсюду ищем тебя! – с трудом, задыхаясь, выкрикнул Алсимир, когда их еще разделяло с полдюжины ступеней. У него был необычно взволнованный вид.

– Ну, ты меня нашел! – рявкнул Хиссун. – В чем дело?

Алсимир остановился, перевел дух, и лишь потом ответил:

– Большой переполох. Час назад от Тунигорна пришло длинное послание из Гихорны…

– Из Гихорны? – Хиссун уставился на него, не веря своим ушам. – Во имя Божества, что он делает там?

– Этого я сказать не могу. Я знаю только, откуда пришло послание, и…

– Ладно, ладно! – Хиссун схватил Алсимира за руку. – Что в нем говорится?!

– Откуда же мне знать? Никто не станет посвящать меня в государственные дела такой важности.

– Значит, еще и дела высокой важности?

– Диввис и Стазилейн сорок пять минут торчат в зале совета, разослали гонцов по всему Замку за тобой, половина высших лордов Замка уже собралась там, а вторая мчится со всех ног, и…

«Валентин умер», – сказал себе Хиссун, и его пробрал озноб.