Валентин Понтифик

Эта мысль поразила его. Ничего подобного прежде не приходило ему в голову. Животные – зло? Разве могут животные быть злом? Он мог сказать: я считаю это животное очень уродливым, или, я думаю, это животное очень опасно, но воспринимать его как зло? Нет. Нет. Животные, даже такие, не способны быть злом. Зло должно обретаться где-то вне животных: в их создателях. Нет, даже не там. У них тоже имеются свои причины выпустить этих зверей в мир, и причина не в простой злонамеренности как таковой, если я не сильно ошибаюсь. Где же тогда зло? «Зло, – сказал себе Хитайн, – повсюду, это всепроникающее явление, которое скользит и просачивается между атомами воздуха, которым мы дышим. Это всеобщая порча, затронувшая всех. Кроме животных».

Кроме животных.

– Откуда же, – спросил Ярмуз Хитайн, – у метаморфов нашлись знания и умения, чтобы создать таких тварей?

– Метаморфы, как выяснилось, знают и умеют очень много всего, а вот мы так и не удосужились ничего узнать о них. Они сидели в своем Пьюрифайне и год за годом выращивали этих зверей, пока не накопили их сколько считали нужным. Можете представить себе место, где содержалось бы много таких тварей, – зоосад ужасов, где одни чудовища? А теперь они расщедрились и поделились ими с нами.

– Но можем ли мы утверждать, что эти животные вышли из Пьюрифайна?

– Я очень тщательно проследил ареал распространения. Векторы расходятся из точки юго-западнее Илиривойна. Это работа метаморфов, никаких сомнений. Просто не может быть, чтобы две-три дюжины новых кошмарных видов животных одновременно появились в одной области Зимроэля в результате спонтанных мутаций. Хитайн, мы знаем, что идет война, и это – оружие.

Пожилой собеседник кивнул:

– Боюсь, что вы правы.

– Худшее я припас напоследок. Посмотрите-ка сюда.

В клетке из тонкой, но очень густой проволочной сетки Хитайн увидел целую стайку возбужденных крылатых созданий, которые носились по тесной коробке, врезались в стенки, яростно колотили их кожистыми крылышками, падали на пол, поднимались и снова атаковали свое узилище. Они были совсем маленькими, около восьми дюймов длиной, с непропорционально большими ртами и блестящими красными глазами, похожими на бусинки.

– Дхиимы, – сказал Найил. – Я наловил их в двикковом лесу за Боргаксом.

– Дхиимы? – хрипло повторил Хитайн.

– И-мен-но! Я застал их за поеданием парочки мелких лесных братьев, которых, полагаю, они сами и убили. Жрали так увлеченно, что даже не заметили моего приближения. Я опрыскал их снотворным спреем и стал собирать. Но не успел уложить всех в коробку, как несколько штук очухались. Знаете, Ярмуз, мне очень повезло, что удалось спасти пальцы.

– Я отлично знаю дхиимов, – сказал, помедлив, Хитайн. – Два дюйма длиной, спинка в полдюйма шириной. А эти размером с крысу.

– Да. Летающие крысы. Плотоядные крысы. Гигантский плотоядный дхиим, как вам новая классификация? В отличие от обычного, который может лишь ущипнуть и оцарапать, способен за десять минут обглодать до костей лесного брата. Милашки, правда ведь? Представьте себе, что рой таких налетает на Ни-мойю! Миллион, два миллиона – как москиты. Снижаются. Жрут все, что подвернется. Этакая саранча – плотоядная саранча…

Хитайн почувствовал, что в нем нарастает несокрушимое спокойствие. Слишком уж много он увидел сегодня. Слишком уж сильно его сознание переполнилось ужасом.

– Они изрядно осложнят жизнь, – мягким тоном заме-тил он.

– Да уж, еще как осложнят! Придется нам всем ходить в броневых доспехах. – Найил расхохотался. – Дхиимы – их шедевр! Посудите сами, Хитайн, зачем делать бомбы, когда можно выпустить на врага рой этих мелких летучих кусак? Так ведь, скажете, нет?

Ярмуз Хитайн не ответил. Он смотрел на клетку, где метались взбешенные дхиимы, будто перед ним раскрылась пропасть, уходящая к самому центру мира.

Издалека впервые за этот день донеслись скандирующие выкрики: «Таллимон! Таллимон! Лорд Таллимон!»

Найил нахмурился и поднес ладонь к уху, чтобы лучше слышать.

– Таллимон… Они орут имя какого-то Таллимона?

– Лорд Таллимон, – отозвался Хитайн. – Новый корональ. Новейший из новых короналей. Он объявился три дня назад, и каждый вечер на Ниссиморнском проспекте собираются толпы его сторонников.

– У нас вроде бы работал Таллимон. Это его родственник?

– Это он и есть, – ответил Хитайн.

Вингол Найил оторопел.

– Что? Шесть месяцев назад он выгребал навоз из клеток, а теперь он корональ? Разве такое возможно?

– Нынче любой может стать короналем, – язвительно заметил Ярмуз Хитайн. – Но, похоже, на неделю-другую, не дольше. Что, если скоро подойдет ваша очередь, Вингол? – Он хохотнул и добавил: – Или моя.

– Ярмуз, но как такое могло произойти?

Хитайн пожал плечами. Указал широким взмахом руки на только что доставленных Найилом животных: рычащих трехрогих хайгусов, карликового думкара, одноглазого канавонга, дхиимов; все диковинные и устрашающие, источающие темный голод и ярость.