Ваалан

Видение исчезает также быстро, как и пришло. Что это было, кто это был? И кто из них был я? Парень или девушка? Почему оба образа мне показались родными?

Надо срочно домой, теперь я смело могу обратиться в посольство и потом — к хорошему мозгоправу. Может, эта девушка Зеноби — просто плод моего больного воображения? Но тогда как я очутился в Сомали? И почему я помню все, что связано с Зеноби, начиная пробуждением в номере и заканчивая падением в океан?

Парень тем временем пихает кусочек вареной рыбы мне в рот. Безумно вкусно. Еще, еще! Сейчас я готов сожрать всю рыбу, что плавает в океане! Глотаю, давясь от поспешности.

Он что-то укоризненно мне выговаривает, просит не торопиться.

Рыба исчезла мгновенно. Чувствую, как накатывает сонливость, удовлетворенно рыгаю. Заметив укоряющий взгляд, думаю: «Да пошел к черту! Мы не на светском рауте, и я тебе не девица на выданье».

Засыпаю под взглядом парня, который, как я узнал позже, остался без обеда от слова совсем.

Когда я проснулся, за окном было темно, сильно хотелось в туалет. Попробовал встать и еле оторвал голову от подушки. Руки практически не слушаются, свисают вдоль тела, как перебитые крылья чаек.

Не иначе как слышав возню, в комнату заглянула пожилая женщина, вся закутанная в черное, словно ниндзя. Сказала что-то на неизвестном языке и исчезла.

Через несколько минут появился Айман, оглядел меня. То тому, как я ерзал, все понял и вскоре вернулся с небольшим тазиком. Затем снова вышел, принеся кувшин в одной руке, полотенце, переброшенное через плечо, и мыло в другой.

Минут пять он пристраивал тазик подо мной. Было неудобно, потому что край врезался в копчик, но и дальше терпеть я уже не мог… Можно, я опущу момент, как парень потом мыл и вытирал меня, словно новорожденного ребенка? Помню лишь, что мне было невероятно стыдно, щеки горели и в горле пересохло.

Закончив с моим туалетом, Айман спросил, сопровождая слова жестами:

— Ты голодный? Кушать хочешь?

Есть я хотел и усиленно закивал. Желудок выворачивался наизнанку, требуя подкормки.

Теперь парень отсутствовал дольше, у меня даже возникла мысль, что он меня не понял. Лепешки, принесенные им, были очень вкусны. Он отрывал кусочек, макал их в пиалку с белым соусом, похожим на сметаны с чесноком. Откуда-то из глубин мозга всплыла информация, что лучше утоляется голод при медленном темпе приема пищи, и я старался есть, тщательно разжевывая каждый кусочек.

Прикончив третью лепешку, я остановился, поглядывая на последнюю:

— Чай, кофе?

Парень понял и, просияв, что четвертая лепешка осталась ему, спешно проглотил ее и свалил в соседнюю комнату, откуда, побренчав посудой, вернулся уже с чашкой чая.

Обжигающе горячий напиток, попав в пищевод, давал ощущение силы, что растекалась по жилам. Я не без труда, но поднял руки, поочередно подтянул и снова расправил ноги.

После отдыха надо попробовать встать, надоело валяться, как полудохлый тюлень, но с полным желудком я растекся по кровати, уходя от реальности.

Утром я почувствовал себя значительно лучше, смог присесть, а потом и встать без посторонней помощи. Штормило, в глазах плясали круги, но пару шагов сделал, держась за стенку. За этим занятием меня застал Айман, одобрительно сказал что-то и помог прилечь. Он принес мне завтрак, который я мигом уничтожил, жалея, что так мало. Понимая, что его английский совсем плох, сам удивляясь желанию учить новый язык, стал спрашивать названия предметов на сомалийском.

Показывая на предмет, парень называл слово, я старательно повторял. К обеду снова сделал несколько шагов по комнате уже немного увереннее и стал обладателем тридцати сомалийских слов.

К вечеру я уже мог связать пару фраз. Айман радовался как ребенок. Он несколько раз подходил к нижнему ящику своего облезлого шкафчика, выдвигал ящик и снова задвигал его, так и не решившись на действия. Мне было любопытно, что он там прячет, но торопить события не стал.

На обед был сильно проперченный рыбный суп, от которого нёбо пылало и просило воду.

После ухода Аймана я на четвереньках подполз к шкафчику и выдвинул ящик. Сверху лежала мужская рубаха, подняв которую, я увидел кружевное женское белье, мятое, с зеленоватыми разводами. Конечно, я узнал белье Зеноби, сам ведь его надевал. Вот что, значит, мучило парня! У него просто когнитивный диссонанс, выловить в море мужчину в женском белье. Улыбнулся, представив себе ошарашенное лицо рыбака.

Айман зашел, когда я уже лежал на своем матрасе, ковыряясь в мозгах, пытаясь найти зацепку, как максимально быстро попасть домой. Как минимум мне следовало попасть в столицу Сомали при наличии двух условий: что там нет военных действий и там есть российское посольство. Оба вопроса озвучил вошедшему, подвергнув его небольшому шоку. Из его невразумительных ответов понял, что меня в этом доме рассматривали как подарок неба. Они что, реально рассчитывали, что останусь здесь жить и ловить рыбу до второго пришествия Христа? Жалко было его разочаровывать, но лучше сразу все поставить по своим местам.