Ваал. Неисповедимый путь

— Они были настолько реальны, да? — спросил Крипсин. — Я думаю, что кошмары более... реальны, чем обычные сны. — Он указал на две пилюли, белую и красную, и на чашку травяного чая, которая стояла напротив Уэйна.

Уэйн без колебаний проглотил пилюли и запил их чаем. Лекарства помогали ему расслабиться, помогали уменьшить мучительную головную боль. Под утро он засыпал и знал, что ему будут сниться только прекрасные сны, в которых он снова превращался в маленького мальчика и играл с Тоби. В этих навеянных лекарствами снах все было безмятежным и счастливым, и Зло не могло найти его.

— Маленький человек боится малопонятных вещей, и только человек с сильным характером чувствует настоящий ужас. Я наслаждаюсь нашими беседами, Уэйн. А ты?

Уэйн кивнул. Он уже почувствовал себя лучше. Сознание прояснилось, затхлые сети страха растаяли. Еще немного, и он засмеется, как маленький мальчик, тревога и ответственность исчезнут, как плохие сны.

— О человеке можно судить по тому, чего он боится, — сказал Крипсин. — И страх может быть орудием, большой рукояткой, с помощью которой можно заставить мир вращаться в любом направлении. Ты лучше других людей должен знать силу страха.

— Я? — Уэйн поднял взгляд от шахматной доски. — Почему?

— Потому что на свете есть два величайших ужаса: Болезнь и Смерть. Ты знаешь, сколько миллионов бактерий населяет человеческий организм? Сколько из них внезапно может стать смертельно опасными и начать высасывать соки из человеческих тканей? Ты знаешь, как хрупок человеческий организм, Уэйн?

— Да, сэр.

— Твой ход.

Юноша начал изучать лежащую перед ним доску из слоновой кости. Он пошел слоном, не имея в голове никакой идеи, кроме как съесть одну из черных ладей Крипсина.

— Ты уже забыл то, что я говорил тебе, — заметил Крипсин. — Ты должен научиться смотреть на пять ходов вперед.

Он протянул руку и съел своей второй ладьей последнего слона Уэйна. Лицо его при этом сияло, как раздутая белая луна.

— Почему вы так живете? — спросил Уэйн. — Почему не выходите наружу?

— Почему же, иногда выхожу. Когда у меня намечена какая-то поездка. Сорок девять секунд от двери до лимузина. Сорок шесть от лимузина до самолета. Неужели ты не понимаешь, что плавает в воздухе? Каждая эпидемия чумы, которая свирепствовала в городах и странах, кося сотни, тысячи людей, начиналась с маленького микроорганизма. Паразита, который выделился при чихании или прицепился к мухе, когда та залезала в крысиную нору. — Он наклонился к Уэйну, и его глаза расширились. — Желтая лихорадка. Тиф. Холера. Малярия. Черная чума. Сифилис. Кровяные нематоды и черви могут инфицировать человека и убить его. Бациллы бубонной чумы могут дремать столетиями, а затем неожиданно истребить полмира. — На черепе Крипсина засверкали маленькие капли пота. — Болезнь, — прошептал он. — Она окружает нас. Она притаилась за этими стенами, прижалась к ним и пытается проникнуть внутрь.

— Но... на такие вещи у людей давно выработался иммунитет... Существуют прививки, — возразил Уэйн.

— Никакого иммунитета не существует! — Крипсин почти кричал. Его губы несколько секунд беззвучно шевелились. — Степень сопротивляемости росла и падала; болезни менялись, вирусы мутировали и размножались. В 1898 году бубонная чума убила в Бомбее шесть миллионов жителей; 1900 году она появилась в Сан-Франциско; бактерии, аналогичные чумным, были обнаружены у земляной белки. Ты понимаешь? Они ждали. Каждый год в Соединенных Штатах регистрируются случаи заболевания проказой. В 1948-м в Штатах чуть не разразилась эпидемия оспы. Болезнь все еще здесь! Кроме того, появились новые бактерии, новые паразиты, которые эволюционировали все это время!

— Если болезни поставить под контроль, то и смерть окажется под контролем, — предложил Крипсин. — Какую силу должен иметь человек, чтобы... не бояться. Эта сила сделает его подобным Богу!

— Я не знаю. Я... никогда не думал об этом с такой точки зрения.

Уэйн взглянул в обрюзгшее лицо Крипсина. Глаза толстяка напоминали бездонные черные омуты, а поры на коже были размером с блюдца. Его лицо, казалось, заполнило всю комнату. По телу Уэйна разлилось тепло и ощущение безопасности. Он знал, что, несмотря на кошмары, посылаемые ему этой женщиной-колдуньей, она не может до него добраться. Ничто не сможет добраться до него: ни обязанности, ни страхи, ни какие-либо болезни.

Крипсин вылез из кресла с ворчанием гиппопотама, выныривающего из черной воды. Он неуклюже подошел к кровати, отодвинул пластиковую занавеску и нажал пару кнопок на пульте управления. В тот же миг на трех видеоэкранах появилось изображение. Уэйн искоса взглянул на них и хмыкнул. Это были видеозаписи его телевизионного шоу, и на всех трех экранах он касался людей, стоящих в очереди Исцеления.